Клады Отечественной войны - Александр Косарев Страница 46

Чтобы ответить на данный вопрос, давайте мысленно вернёмся в то далёкое время. Да, Наполеон покинул Москву. Да, он отступал. Да, его войска уже терпели определённые лишения и неудобства от холодов и голода... но! Но тем не менее отходящие войска ещё двигались в определённом порядке, в войсковых колоннах поддерживалась должная дисциплина, и даже в отступающих подразделениях действовала полевая жандармерия. И самое главное, судя по многочисленным мемуарам, император Франции всерьёз рассчитывал на зиму разместить свои войска в Смоленске и продолжить русскую кампанию с наступлением более тёплых дней.

Именно из этих соображений, и ещё из некоторых фактов мы с вами сможем сделать весьма определённый вывод. И вывод этот будет таков. «Железный обоз», вынужденно сокрытый из-за ощутимой нехватки лошадей в артиллерийских упряжках, был захоронен по схеме «до востребования». Его точно рассчитывали достать по весне, и достать без особых проблем. Из столь определённого заключения тоже можно получить практические указания для его поисков.

Представляется, что «Железный обоз», скорее всего, был именно затоплен, а не зарыт. Зарывать его было много хлопотнее. Ведь количество вещей было весьма значительным и, следовательно, для их захоронения пришлось бы вырыть весьма протяжённые и глубокие траншеи. А в лесной местности, где базировались обозы, осуществить подобное весьма затруднительно. Войскам было и без того тесно на узкой дороге. К тому же скрыть следы столь масштабного захоронения было бы крайне трудно. По весне земля должна была неминуемо просесть и указать на место заложения громадного по объёму клада.

И отсюда следует как бы второе указание для поисков. Если обоз был затоплен «до востребования», то сделано это было, скорее всего, там, где воду, как серьёзную преграду, можно было бы без труда удалить либо отвести. И, следовательно, никогда и ни при каких обстоятельствах многотонный антиквариат не мог быть сброшен в так называемое Семлевское озеро! Всё было против этого, причём не по чьему-то субъективному желанию, а по чисто географическим показаниям. Плохой подход к удалённому от дороги водному зеркалу — раз. Слишком узкая, пешеходная тропа делала невозможным разъезд на ней даже двух повозок — два. Слишком большая глубина озера и отсутствие естественного стока делали заодно совершенно невозможным извлечение утопленного имущества в дальнейшем — три.

Вот что мне об этом рассказывал один из известных исследователей данной проблемы: «Нет, не мог Наполеон ничего там (в Глубоком) утопить. И не мог он это сделать по двум весьма веским причинам. Причина первая — путь до озера, которое лежало в полутора километрах от Старой Смоленской дороги, и в то время был весьма не лёгок. Поясню данный тезис расширенно. Зачем, Вы думаете, понадобилось французам что-либо топить, или скажем проще — прятать? Причина была довольно тривиальна. Голод, во всю свою силу обрушившийся на Великую армию, коснулся не только людей, но и лошадей, которые составляли основную тягловую силу тогдашних вооружённых сил. Холод и бескормица начали косить их как мух, а у оставшихся в строю лошадей силы были уже не те, и возницам зачастую приходилось в стандартную повозку впрягать уже не две пары животных, а три или четыре. А гвардейские, тяжёлые пушки тащило аж по пятнадцать лошадей! Транспортный кризис был столь очевиден, что был отдан строжайший приказ — немедленно сбросить с телег столь отягощающие лошадей тяжести».

Зададимся на минутку и мы весьма нетривиальным вопросом. Подумаем: а что это были за тяжести такие? Можем смело сказать, что на тот момент это в самой малой степени касалось боевого оружия и реальных, как сейчас бы сказали, золотовалютных ценностей. Сбросу подлежали вещи в принципе довольно ценные (даже и в те далёкие времена), но в данных обстоятельствах всё же не столь ценные, чтобы пытаться тащить их дальше в далёкую Францию. То есть речь шла скорее о значительной массе бесполезного в данных обстоятельствах металла, нежели о реальных ценностях. В связи с этим можно вспомнить один почти анекдотический случай, который произошёл дня примерно через три или четыре после захоронения всего этого скопища чёрного и цветного металла. Поскольку многие предметы, вытащенные французами из кремлёвских строений и Арсенала, были украшены драгоценными камнями, то решено было эти камни предварительно выдрать из оправ и отправить в далёкий Париж обычной почтой (наивные, наивные европейцы). И что же? Камни действительно были спешно вынуты из эфесов сабель и рукоятей наградных пистолетов, сложены в большой ящик и вручены почтовым работникам, с указанием конечного адресата, но без указания ценности вложения.

Всё вроде было сделано правильно, однако многоликая судьба к почтовым работникам отнеслась в тот раз крайне немилостиво. Не прошло и нескольких дней, как одинокая почтовая повозка подверглась нападению одного из вольных отрядов небезызвестного Дениса Давыдова. Облегчая повозку, почтовики недолго думая выбросили весь груз на дорогу и только прибавили скорость. Откуда им было знать, что в скромном деревянном ящике лежали ценности на несколько миллионов франков? Наши же налётчики были, разумеется, весьма рады такой славной добыче.

Однако давайте продолжим разговор о спрятанном неудачливыми завоевателями металле. Собственно, французы могли бы попросту вывалить тяжести на дорогу, но, видимо, «жаба» душила не только наших современников, но и Наполеона тоже. Было решено надёжно спрятать награбленное, поскольку французы в то время ещё не потеряли надежду отсидеться зимой в Смоленске и вернуться за спрятанным имуществом несколько позже, при более благоприятных обстоятельствах. Итак, перед отступающими войсками стояла задача как можно быстрее спрятать несколько десятков тонн чёрного и цветного металла, причём они должны были сделать дело быстро и без особых технических ухищрений.

Вернёмся теперь ненадолго к началу нашего разговора. Согласитесь, что в данном-то случае озеро Глубокое подходило для клада «до востребования» менее всего. Перво-наперво, до него и добраться-то можно было с большим трудом, поскольку к озеру вела лишь обычная пешеходная тропа. А раз тропа, то, само собой, грязная, топкая и, как всегда на Руси, — тесная. Гнать обессиленных лошадей с тяжёленной поклажей по ней было бы просто самоубийственно. Кроме того, ещё было не совсем ясно, как именно топить. Попробуйте вы утопить что-нибудь, не имея возможности поднести свою ношу непосредственно к воде. Французам требовалось строить плоты, перегружать тяжести на них и только потом сбрасывать в воду, поскольку подвести грузы к самой воде по лишь слегка подмёрзшей трясине было совершенно невозможно. В итоге их ждала только масса забот и трудов, как видно из приведённого анализа, абсолютно напрасных. Кроме того, достать утопленное с такой глубины и из такой непроходимой трясины было бы делом практически безнадёжным. Требовалось совершенно иное решение. Повторяю, во-первых. Что же во-вторых? А во-вторых, над «похоронной командой» непрерывно довлел проклятый и часто роковой фактор неумолимого хода времени! В селе Семлево Наполеону просто некогда было заниматься разгрузкой и перепряжкой множества подвод. Ведь известно, что едва он расположился на отдых в помещении местной церкви, как она подверглась артиллерийскому обстрелу со стороны русских войск. Пришлось французам во главе с разбуженным императором срочно сниматься и двигаться дальше. Куда же?