Крестовый поход - Робин Янг Страница 44

— Ты другой, Барака. Не такой, как твой отец.

— Да, — тихо проговорил принц. — Я другой.

— К тому же, — сказал Калавун, желая продлить разговор, — султан Бейбарс им помогает по-своему. Строит школы, лазареты, мечети… — Он замолк, услышав впереди крики.

У ворот Цитадели выстроилась длинная процессия конных мамлюков и фургонов. Когда Калавун и Барака приблизились, то стали отчетливо слышны женские вопли и детский плач. Калавун нахмурился, увидев в фургонах молодых девушек. Их лица были искажены ужасом.

— Что это, отец? — спросил сзади Али.

Калавун не ответил. Он вскинул руку, подавая сигнал остальным остановиться. Посмотрел на Бараку:

— Подожди здесь, мой принц.

Минуя расступившихся с поклоном воинов, он въехал в ворота и сразу увидел Бейбарса. Перед султаном стоял атабек в нефритовом плаще с боевым шлемом под мышкой. Приглядевшись, Калавун узнал эмира Усаму.

— Тебе ведомо что-нибудь об этом? — гневно спросил Бейбарс, повернувшись к Калавуну.

— О чем, мой повелитель султан? — спросил тот, спрыгивая с коня.

Вместо ответа Бейбарс принялся молча ходить туда-сюда, кипя от ярости.

Калавун вопросительно посмотрел на Усаму.

— Эмир Калавун, — произнес атабек, — мы пришли из Палестины, доставили пленников, взятых в Кабуле.

— А кто отдал приказ идти на Кабул? — спросил Калавун.

Бейбарс повернулся к Усаме:

— Эмир, если ты снова скажешь, что приказ отдал я, то будешь казнен прямо на месте, где стоишь.

Усама извлек из футляра свиток, протянул Калавуну:

— Вот он, приказ султана, скрепленный его печатью.

Калавун просмотрел свиток, затем кивнул:

— Эмир Усама выполнил твой приказ, мой повелитель султан.

— Но я не посылал такого приказа, Калавун, — ответил Бейбарс стальным голосом.

Калавун посмотрел на женщин и детей в клетях. Никто из них не понимал сказанного. Наверное, они думали, что Бейбарс и Усама обсуждают, каким способом их умертвить.

— Значит, от твоего имени, мой повелитель, действовал кто-то другой.

— Это был я.

Они повернулись и увидели Бараку, слезавшего с коня.

— Что ты сказал? — пробормотал Бейбарс.

Барака откашлялся и заставил себя посмотреть в глаза Бейбарсу.

— Я хотел тебе помочь, отец. Шпионы доносили, что в Кабуле неспокойно, что франки против нас что-то замышляют. А ты был занят, готовил поход на Анатолию. Вот я и решил действовать, послал приказ от твоего имени.

Лицо Калавуна окаменело. Он все понял.

— Я думал, ты будешь доволен, — продолжил Барака, шагнув к отцу. — Хотел помочь. — Его голос слабел, становился все более умоляющим. — Я старался для тебя, отец.

Бейбарс ухватил сына за тунику и вздернул вверх, разорвав ткань, сильно ударил по лицу тыльной стороной кулака с зажатой в нем туникой. А следом еще и еще. Барака заплакал, пытаясь вырваться, увернуться от ударов. Но Бейбарс держал его крепко. После третьего удара у Бараки пошла носом кровь и под глазом начал набухать синяк.

Калавун решил вмешаться, увидев, что султан готов прикончить сына. Он схватил Бейбарса за руку.

— Отойди! — Бейбарс сверкнул голубыми глазами.

— У него никогда не хватило бы ума решиться на такое, — быстро сказал Калавун.

Бейбарс замер. Барака висел в его руке, как мокрая тряпка.

— Я думаю, твоего сына к этому принудили, — продолжил Калавун, не отпуская руку Бейбарса. Он посмотрел на окровавленное лицо Бараки. — Это так?

Барака громко всхлипнул и закрыл глаза.

— Отвечай, щенок, — рявкнул Бейбарс, — или, Аллах свидетель, я тебя сейчас прибью!

— Мой повелитель! — Из тени возник Хадир. Объятый страхом, он пал к ногам Бейбарса. — Помни, он твой сын! Твой наследник!

— Пошел вон, — прорычал свирепо Бейбарс.

Калавун проследил за взглядом Бараки, как он с надеждой смотрит на прорицателя, и наклонился к Хадиру:

— Это твоя работа, верно?

Прорицатель продолжал гладить своей костлявой рукой сапог султана.

— Отпусти своего сына, мой повелитель. Чем он так тебя разгневал?

— Что ты сказал, Калавун? — спросил Бейбарс.

— А то, что все это задумал Хадир, — ответил Калавун, глядя на съежившегося прорицателя. — Он уговорил Бараку помочь тебе.

Бейбарс развернул Бараку:

— Это правда?

Принц продолжал всхлипывать.

— Правда?

— Да! — взвыл Барака. — Я не виноват, отец! Это Хадир! Хадир и Махмуд! Они меня заставили! Заставили!

Бейбарс уронил сына, словно осознав, что держит в руках что-то противное. Барака с плачем шлепнулся на землю, капая кровью на песок, поднял глаза на отца, затем на бесстрастные лица стражников-мамлюков, вскочил и побежал.

Громко скрипнула кожа. Это Бейбарс выхватил из ножен одну из своих сабель. Хадир возопил и бросился плашмя перед ним:

— Не поражай вестника Аллаха!

Этот возглас остановил руку Бейбарса.

— Убьешь меня, мой повелитель, и ты убьешь себя, — прохрипел Хадир. — Помни, наши с тобой судьбы связаны.

Тяжело дыша, султан пнул прорицателя.

— Убирайся с моих глаз. Я еще с тобой разберусь. — Он посмотрел на стоящих неподалеку двух гвардейцев полка Бари: — Приведите ко мне эмира Махмуда. — Затем развернулся к придворным: — Может, еще кто-то из вас задумал меня предать? — Он грозно их оглядел. — А?

Придворные застыли в ужасе.

Бейбарс уронил руку с саблей.

— Они все против меня, Калавун. Все.

— Нет, мой повелитель. — Калавун подошел к нему. — Лишь несколько гнилых яблок попало в бочку.

Бейбарс посмотрел на него.

— Но что мне делать? Мирный договор порушен. Франки не ждали такого вероломства. Они пожелают возмездия. — Он вскинул голову к небу. — Я буду вынужден идти на них, а как же Анатолия? Вдруг другой возможности не будет? Иль-хан Абага копит силы, чтобы пойти на меня. И я должен быть готов, Калавун. Должен!

— Ты будешь готов, — спокойно сказал Калавун. — Все поправимо. Пошли христианам извинения. Прямо сегодня. Объясни, что произошло. Скажи, что тебя предали и что ты жестоко расправился с предателями. Пошли им возмещение. Один динар за каждого убитого в Кабуле. Освободи из тюрьмы двадцать христиан и отправь в Акру вместе с этими женщинами и детьми. — Калавун показал на пленниц в клетях.

Бейбарс подумал и кивнул:

— Поручаю тебе это сделать.