Галерея византийских императоров - Александр Кравчук Страница 42

Папа и сенат принесли новому правителю клятву верности, но тот, не доверяя римлянам, взял с собой в качестве заложников несколько сенаторов и вместе с ними перебрался в Равенну. В самом Риме был оставлен лишь гарнизон, насчитывавший несколько тысяч вооруженных воинов.

Тем временем Велизарий втайне заключил соглашение с папой и жителями Рима и в начале декабря беспрепятственно вошел в город через южные ворота. Готы в это время бежали из города через северные ворота — без своего командира, который перешел на сторону императора.

Византийцы практически без боев заняли большую часть городов центральной Италии. А тем временем Витигес попытался матримониальным путем укрепить свою позицию как внутри страны, среди готов, так и в отношениях с империей. Он взял в жены — вопреки ее воле — дочь Амаласунты, Матасунту, которая была моложе его на тридцать лет. Девушка люто его ненавидела и впоследствии не раз действовала во вред мужу. Вступив в брак, Витигес отправил Юстиниану письмо с предложением о заключении мира. «К чему продолжать войну, — писал он императору, — если гибель Амаласунты уже отмщена смертью Теодата, а ее дочь стала королевой». Но Юстиниан даже не ответил, потому что для него дело было совсем не в этом.

С одной стороны, король остготов демонстрировал Юстиниану свою лояльность, чеканя серебряные монеты лишь с его изображением, но с другой стороны, в то же самое время он не прекращал и подготовку к дальнейшим военным и политическим действиям. Витигес отдал франкам Прованс и земли в верхнем течении Дуная — те подвластные остготам заальпийские территории, где их позиции никогда не были особенно сильны, — и выплатил этому народу немалую дань. Этим он обеспечил себе нейтралитет франков и мог теперь сосредоточить все свои силы на борьбе с Велизарием. Войска остготов вновь вытеснили армию императора почти со всей территории Далмации, за исключением Салоны — ее осаждали, но безуспешно. Несчастной была судьба этого края, то и дело переходившего из рук в руки — его грабили и разоряли то одни, то другие. Но еще более страшные удары вскоре обрушились на многие районы Италии.

Велизарий догадывался, что Витигес попытается вернуть себе Рим, и, предполагая такой поворот событий, укрепил городские стены и сделал необходимые запасы продовольствия. И действительно, в феврале 537 года к городу подошли отряды готов. Их войско было многочисленным, поскольку король поставил в строй всех, кто способен был держать в руках оружие, тогда как численность римского гарнизона не превышала 5000 воинов. В апреле к защитникам города прибыло подкрепление — несколько сот болгар (точнее, протоболгар) и славян. Впервые в письменных исторических документах славяне упоминаются именно в той роли, которую они сыграли на Тибре — защищали Рим от германцев на службе у византийского императора.

Спустя 1400 с лишним лет славянским воинам снова пришлось встретиться в Италии с германцами — пробиваться к Риму с юга, атаковать и брать штурмом укрепления немцев на горе Монте-Кассино. Напомню, что к тому времени, когда войска Юстиниана начали завоевание Италии, на этой горе уже несколько лет действовал монастырь, основанный святым Бенедиктом.

Осада Рима продолжалась ровно год и девять дней. По правде говоря, она не была осадой в полном смысле этого слова: у готов было недостаточно сил для того, чтобы плотно замкнуть огромное кольцо вокруг городских стен. Их отряды располагались в разных местах поблизости от города и часто предпринимали неожиданные атаки и штурмы — за время осады произошло почти семьдесят битв между двумя армиями. Однако поставки в город продовольствия они очень сильно затрудняли. Поэтому женщин, детей и часть рабов вывезли в Неаполь, чтобы облегчить пропитание тех, кто остался в городе. Жителей привлекали к дежурствам на городских стенах — что, естественно, не вызывало энтузиазма у людей, на протяжении жизни нескольких поколений не державших в руках оружия.

Но самой страшной катастрофой для жизни города, причем катастрофой с необратимыми последствиями, было то, что готы прервали доставку воды, захватив, а частично и разрушив прекрасные, веками исправно функционировавшие римские водопроводы, которые снабжали водой не только население, но прежде всего огромные термы — роскошь и гордость Рима. Этих бань в городе было множество: несколько десятков огромных, построенных императорами и больше похожих на дворцы, и сотни более мелких размером. И с этого времени — поскольку акведуков полностью так никогда и не восстановили — не используемые по назначению термы стали постепенно разрушаться. Залы некоторых из них позднее переделали в церкви. Но гибель терм была одновременно гибелью определенного стиля жизни, присущего античному миру, концом повседневной заботы о чистоте и здоровье тела. Начиналась эпоха тьмы и грязи Средневековья.

В самом начале осады, в марте 537 года, в городе случился еще и серьезный церковный конфликт. Велизарий, под нажимом униженной папой Агапитом и жаждавшей мести императрицы Феодоры, низложил папу Сильверия, обвинив его в том, что тот помогает остготам. Сильверий был сослан на один из мелких островков, где через три года и умер в нищете. Его преемником стал Вигилий — Феодора надеялась, что он будет более снисходителен к проводимой ею религиозной политике. Но в данном случае ее надежды не осуществились.

В Риме свирепствовал голод, осажденных косили болезни, но и положение осаждавших было не лучше. Они несли огромные потери, в основном от стрел отменных лучников императорской армии. И у них тоже были большие проблемы с продовольствием, поскольку Велизарий, который демонстрировал чудеса мужества и изобретательности, ловко атаковал и отрезал от снабжения те небольшие форты, в которых находились вражеские отряды. В сущности, тут уже было трудно разобраться, кто здесь осажденный, а кто — осаждающий, настолько быстро менялась ситуация в разных местах.

В декабре 537 года византийцам морским путем пришло подкрепление — прибыли и новые воины, и запасы продовольствия. Витигес запросил мира, но Велизарий согласился лишь на трехмесячное перемирие, которым воспользовался для того, чтобы доставить в город зерно из Остии.

Наконец в марте 538 года Витигес отступил от города и перешел через Апеннины. Казалось, что для него все уже потеряно. Как раз в то время устранился от политических дел сенатор Кассиодор, много лет лояльно служивший сменявшим друг друга остготским королям в качестве советника и гражданского сановника. Это был человек прогрессивный, прекрасно образованный, обладавший высокой культурой, всегда старавшийся честно строить отношения между завоевателями и римлянами. Непосредственной причиной его ухода стали не столько военные поражения, сколько то, что Витигес приказал убить многих сенаторов из тех, кого он вывез в Равенну.

Театром военных действий стала в основном Тоскана и долина реки По. Из-за разорения пахотных земель везде ширился голод — известно, что только в одном из районов от голода умерло 50 000 человек.

Весной 538 года на Адриатическом побережье Италии высадился еще один византийский корпус под командованием евнуха Нарсеса. Этот человек невысокого роста, тщедушного телосложения и слабого здоровья отличался выдающимся умом и ловкостью и сумел расположить к себе как императора, так и императрицу. В 532 году, во время восстания «Ника», он продемонстрировал не только свои политические таланты, но и незаурядное мужество. Позднее Нарсес отличился еще и подавлением беспорядков в Антиохии. Прокопий в своей «Тайной истории», полной ядовитых обвинений в адрес многих известных личностей своего времени, о Нарсесе не написал ничего. И не надо ли понимать это так, что этим молчанием автор косвенным образом выражал ему одобрение?