Маркус Вольф - Леонид Млечин Страница 42

Вернувшись после съезда, в октябре, руководители ГДР начали наступление на частный сектор экономики. В 1948 году советские товарищи удержали их от этого. Теперь они поняли, что самое время покончить с «капиталистическими элементами» и назвали «устранение эксплуататорского класса» в городе и деревне первейшей задачей партии (см. «Новая и новейшая история», № 2/2006). Ульбрихт считал, что курс партии на ускоренное строительство социализма вытекает из решений XIX съезда КПСС.

В декабре 1952 года премьер-министр Отто Гротеволь предупредил о грядущем кризисе в продовольственной сфере. Но Вальтер Ульбрихт стоял на своем. Резко повысили налоги на крупные крестьянские хозяйства, средних и мелких предпринимателей, на церковь, сократили социальные выплаты. Совет министров ограничил продажу масла, жиров и сахара. Рабочие негодовали: «Нельзя быть революционерами на пустой желудок». Вильгельм Пик отметил в своих записях: «Как справиться? Своими силами невозможно — видимо, надо решать в Москве».

За первые четыре месяца 1953 года из ГДР уехали 120 тысяч человек. Вальтера Ульбрихта больше всего возмущало, что его сограждане имели возможность голосовать ногами. На его программу ускоренного строительства социализма они ответили массовым бегством из страны.

Судьба ГДР зависела от Москвы.

После смерти Сталина 5 марта 1953 года в Советском Союзе начались неясные перемены. В Восточном Берлине не могли понять, что происходит. В Кремле клялись продолжать дело Сталина, но на самом деле там шла борьба за власть. Три человека, казалось, встали у руля: Георгий Максимилианович Маленков, Вячеслав Михайлович Молотов и Лаврентий Павлович Берия. Они хотели как-то показать себя — стране и миру. Завели разговор о необходимости новой линии в отношении стран народной демократии, которым вовсе не обязательно во всём повторять Советский Союз.

Маркус Вольф, как и все высшие чиновники в Восточном Берлине, хотел знать, что думают в Москве. Осторожно беседовал с советскими друзьями. Но узнать мог немногое. Офицеры госбезопасности, во-первых, не всем делились даже с доверенным человеком. Во-вторых, мало что сами знали.

Генеральный секретарь Ульбрихт требовал закрыть последнюю лазейку для перебежчиков — межсекторальную границу между Восточным и Западным Берлином. В январе 1953 года Сталин согласился поставить пограничников вдоль границы двух секторов. Но через две недели после смерти Сталина в Москве отказались от этой идеи — к огорчению Ульбрихта.

Министр иностранных дел Молотов попросил маршала Чуйкова, председателя Советской контрольной комиссии, и его политического советника Семенова тактично объяснить Гротеволю и Ульбрихту, что это дезорганизует жизнь большого города, повредит экономике Восточного Берлина, вызовет недовольство граждан ГДР, которые обратят его против Советского Союза. Словом, повредит политике СССР и ГДР, которые держат курс на объединение Германии.

В Москве пришли к выводу, что власти ГДР созрели для того, чтобы самостоятельно руководить собственной страной. Роль Советского Союза в управлении Восточной Германией должна стать менее заметной. Владимира Семенова 22 апреля 1953 года отозвали из Берлина и назначили заведующим 3-м Европейским отделом МИДа. 2 мая он представил Молотову меморандум по германскому вопросу.

Семенов не видел стремительно нараставшего кризиса в Восточной Германии. В отличие от находившихся там разведчиков. Лаврентий Павлович Берия, вновь став министром внутренних дел в марте 1953 года, обновил состав советнических групп в странах народной демократии, поставил во главе их молодых и деятельных сотрудников. Потребовал, чтобы они свободно владели языком страны пребывания и могли беседовать с руководителями секретных служб и лидерами государств без переводчиков. По приказу Берии всем руководителям представительств госбезопасности в странах народной демократии устроили экзамен на знание языка. Те, кто сдал экзамен, оставались на своих постах. Несдавших зачисляли в резерв. А язык знали немногие.

Берия настаивал на том, чтобы советники не вмешивались во внутренние дела и не давали рекомендаций по «скользким» делам, которые возникали в результате внутренней борьбы в правящей верхушке, дабы ни у кого не было ни малейшего повода ссылаться на то, что они заведены и реализованы по указанию советских товарищей.

Штат уполномоченного МВД СССР в ГДР сократили с 2200 человек до 320, то есть на 1900 человек. Маркус Вольф не успевал прощаться с советскими офицерами, возвращавшимися домой. Лаврентий Павлович Берия считал, что разведкой и контрразведкой восточные немцы должны заниматься сами, а его чекисты оставляют за собой только советнические функции.

Для Маркуса Вольфа это был важный сигнал. Он хотел и мог действовать самостоятельно.

В первых числах мая 1953 года Берия переправил членам президиума ЦК спецсообщение представительства МВД в ГДР, которым теперь руководил полковник Иван Анисимович Фадейкин.

Он закончил войну командиром дивизии. В 1949 году Фадейкин завершил учебу в Военной академии имени М. В. Фрунзе и был взят в разведку. Окончил еще и Высшую разведывательную школу Комитета информации. «Молодой, красивый, высокий и умный» — таким его запомнил один из подчиненных.

С 1950 по 1954 год Фадейкин служил в Германии. В начале 1960-х он возглавит в центральном аппарате КГБ управление военной контрразведки. В 1966 году вновь приедет в ГДР и до 1974 года будет руководить представительством КГБ.

Фадейкин докладывал о серьезных проблемах в социалистической части Германии. Главная — восточные немцы бегут на Запад. Полковник считал, что массовое бегство объясняется не только воздействием «вражеской пропаганды». Проблема в неправильной экономической политике, насильственном призыве молодежи в армию, нехватке продовольствия и потребительских товаров. Фадейкин отмечал, что руководители ГДР не знают, как преодолеть кризис.

Восемнадцатого мая Берия представил проект постановления президиума Совета министров СССР, в котором предлагалось «отказаться в настоящее время от курса на строительство социализма» в ГДР. Собственно, это было возвращение к прежней сталинской линии. Молотов сказал, что восточным немцам придется изменить курс и позаботиться о повышении жизненного уровня жителей ГДР. Но такая формулировка многих смутила. Никакого решения принимать не стали.

Двадцать седьмого мая было решено Владимира Семеновича Семенова, как непревзойденного знатока берлинских дел, вновь командировать в ГДР. Только называлась его должность теперь иначе. Президиум ЦК преобразовал Советскую контрольную комиссию в Управление советского верховного комиссара в Германии. Семенова назначили на пост верховного комиссара.

Он вернулся в Берлин 10 июня. Порадовался тому, что отозвали Чуйкова. Его сменил генерал Андрей Антонович Гречко. Семенов и Чуйков не ладили.

Маркс Вольф видел, что Ульбрихт занят укреплением своих аппаратных позиций. На пленуме ЦК в мае 1953 года он выставил из аппарата своего главного соперника — члена политбюро Франца Далема, который воевал в Испании, а потом был выдан французами нацистской Германии и оказался в концлагере Маутхаузен. Генсек умело обвинил его в непозволительных ошибках и вывел из политбюро. И для Вольфа, и для других функционеров это была большая неожиданность.