Записки прадеда - Михаил Волконский Страница 42

— Как? Талисман раскрыт? — крикнул он, обращаясь то к Шарлотте, то к Гирли и Орленеву. — Как, ты не пойдешь к зверю? Я посмотрю, как ты не пойдешь!.. И какой там талисман!.. И зачем вы приходите смущать девушку?.. Что же я теперь буду делать?

— А вот сядемте и поговорим спокойно, — сказал Гирли. — Никто не хочет делать вам зла. Ее медальон я не открывал, но если знаю, что в нем, то по некоторым другим обстоятельствам, совершенно особенным. Однако не в этом дело… Скажите пожалуйста, у этой девушки есть родители?

Сулье снова разразился рядом грубостей. Он говорил, что не позволит никому мешаться в дела своей труппы, что никому нет дела до происхождения артистов, находящихся у него, и что он просит наконец оставить его в покое.

— У меня сейчас начинается представление, — добавил он, — и я прошу вас удалиться.

— А во сколько вы считаете ваш полный сбор? — спросил Гирли.

Сулье как будто опешил.

— То есть как сбор?

— Да так: сколько представление дает вам выручки, когда все места полны?

— О, при полных местах я получаю тридцать серебряных рублей.

Гирли вынул деньги и, передавая их французу, сказал:

— Вот вам тридцать рублей — отмените на сегодня представление. Надеюсь, вы можете теперь разговаривать со мной?

Снова в Сулье совершилось неожиданное превращение от грубости к заискиванью. Он стал даже титуловать Гирли князем и теперь не только не отказывался от разговора, но, напротив, предложил сесть, сказав, что вынесет стулья. Гирли просил его не беспокоиться, уверив, что хорошо будет и на скамеечке.

Они сели. Сулье остался стоять пред ними, готовый отвечать на все вопросы.

Из расспросов оказалось, что он был в прежнее время матросом, затем в Индии бежал с корабля, жил там долгое время, научился нескольким фокусам и, когда вернулся в Европу, поступил в труппу странствующих артистов, где была и Шарлотта со львом. Страсть к искусству, как говорил он, влекла его. Дела антрепренера шли плохо. Тогда Сулье решил истратить скопленные в Индии деньги и приобрел от прежнего антрепренера все дело. Откуда сама Шарлотта — он наверное не знает. Говорили ему, что она родом из Индии, но сама она ничего не рассказывает, бережет только свой медальон, в который верит слепо и под охраной которого не боится входить в клетку, хотя это — сущий вздор, потому что тут медальон никакой роли играть не может, а просто лев — ручной и давно привык к ней. Откуда у нее медальон — она тоже не рассказывает.

— Ну вот что, — сказал наконец Гирли, — сколько вы возьмете за то, чтобы освободить девушку навсегда от представлений и оставить ее у меня?

Сулье задумался, а затем вдруг улыбнувшись произнес:

— Это стоит очень много денег.

— Сколько бы это ни стоило, вы скажите только сумму.

— Сумму?.. Это нужно подумать, рассчитать… Я не могу так сразу.

— Я и не требую, — ответил Гирли, — мы можем подождать… Завтра я приду к вам опять, тогда потолкуем обстоятельно…

Когда он и Орленев, решив, что вернутся сюда завтра, отошли от балагана, Сергей Александрович проговорил наконец то, что давно хотел сказать Гирли:

— Итак, Маргарита найдена?

Гирли задумчиво смотрел себе под ноги.

— Как найдена? — переспросил он.

— А эта Шарлотта? Разве это — не она?

— К сожалению, нет! — вздохнул Гирли.

— Как, разве ее медальон — не тот, который вы ищете?

— Нет. Он не имеет ни малейшего сходства с тем медальоном, который я ищу.

— В таком случае зачем же вы приняли такое участие в этой Шарлотте и готовы заплатить за нее деньги этому человеку?

— Потому что медальон, оказавшийся на ней, хотя и не тот, который нужен мне, но это медальон, который ищут давно уже. Это медальон несомненный, с восьмиугольной звездой, одного из великих розенкрейцеров. Надпись, которую я знал наизусть, хранится в нем на виду. Но там есть изречение скрытое, которое является ключом к этой надписи. Этого ключа ищут давно, и наше братство ищет его. Вот отчего я обрадовался, увидев этот медальон, и готов для освобождения девушки заплатить какую угодно сумму, потому что уверен, что ваше братство не будет жалеть денег на это!

Орленев испытал невольное разочарование. Очень уж хотелось ему, чтобы старый Гирли нашел Маргариту!