Драма династии Стюартов - Людмила Ивонина Страница 40

Но ситуация менялась отнюдь не в лучшую для королевской четы сторону. Все ярче загоралась звезда Оливера Кромвеля — «злого гения» Карла I. Он, джентри и ярый пуританин индепендентского крыла, стал основателем армии «новой модели» и вождем Английской революции. Когда, отказавшись от рыцарского звания, этот джентльмен из Кембриджшира поздней осенью 1640 года появился в палате общин, он не был неотесанным, деревенским сквайром и типичным заднескамеечником, каким его рисуют враждебно настроенные к нему современники и ряд биографов, возможно стремившихся показать, кем он был и каким стал. Роялист сэр Филипп Уорик запечатлел его для истории так: «Однажды утром я вошел в палату… и увидел говорившего джентльмена, которого не знал. Он был очень скромно одет, в простой суконный костюм, сшитый, по всей видимости, плохим деревенским портным, его белье было из простого полотна и не очень чистым… лицо его было одутловатое и красное, голос — резкий и неприятный, но его речь была полна пыла…» А на вопрос, кто такой этот «неряшливый сэр», один из лидеров оппозиции Джон Гемпден, ответил: «Этот неряшливый человек… лишенный красноречия… если мы, не дай Бог, дойдем до разрыва с королем… будет одним из величайших людей в Англии». Те, кто судил о Кромвеле не по покрою костюма и не по тому, как повязана лента на шляпе, а по характеру и силе его убеждений, с самого начала обнаруживали в нем в высочайшие умственные и волевые качества.

Скромная, лишенная изысков жизнь сельского джентльмена сделала из Кромвеля физически сильного, решительного, целеустремленного человека. Он увлекался плаванием, стрельбой из лука, фехтованием и верховой ездой. Закончив Кембридж, Кромвель всю жизнь занимался самообразованием, читал много книг, в том числе и по военной истории. Помимо прохождения военных сборов Кромвель обучался военному делу у специально нанятого голландского офицера, который ознакомил его с передовыми формами обучения солдат по методу Морица Оранского.

Важным фактором его возвышения были его близкие личные отношения с руководителями палаты общин. Кромвель приходился кузеном Гемпдену, Сент-Джонсу, Уоллеру и некоторым другим ее деятелям. В Долгом парламенте у него насчитывалось одиннадцать кузенов и шесть дальних родственников. Получается, что круг лидеров парламента был тесно сплочен не только политическим единомыслием, но и родственными узами. С началом гражданской войны Кромвель предложил сформировать армию «для защиты палат, истинной религии, свободы, законов и мира». В марте 1642 года парламент издал ордонанс, согласно которому лорд-лейтенанты графств должны были собрать англичан, годных для военной службы. 4 июля был создан Комитет обороны, возглавивший военную деятельность парламента, который уже 6 июля принял решение о наборе 10-тысячной армии, назначив главнокомандующим графа Эссекса.

Кромвель не столько заседал в парламенте, сколько энергично работал. Летом 1642 года в Кембридже он сформировал отряд численностью в 60 всадников, которым и командовал в чине капитана. Этот отряд стал ядром боеспособной парламентской конницы, позже получившей название «железнобоких». Кромвель стал инициатором комплектования армии на конфессиональной и социальной основе. По его мнению, «армия не может состоять из негодяев, пьяниц и всякого рода подонков общества». В нее надо принимать «богобоязненных людей и достойных граждан, готовых жертвовать всем для свободы родины», «божьих людей», «людей духа», «честных людей», готовых «верно служить делу» до полной победы над «общим врагом». Таковыми были пуритане-индепенденты из рядов самостоятельного крестьянства (йоменов), определившие единый социальный состав парламентской армии. Демократизировался и ее офицерский состав. Конечно, в ее ряды не преграждали путь джентльменам, но Кромвель предпочитал простого человека, обладающего рвением служить и военными способностями. Формировавшаяся армия отличалась высоким моральным духом, а к солдатам применялись чрезвычайно высокие требования. Они постоянно занимались строевой подготовкой, а за дисциплинарные нарушения несли строгие наказания. При этом Кромвель следил за регулярностью выплаты жалованья и снабжения солдат провиантом и фуражом.

Два года потратил этот человек на создание армии «новой модели». В 1644 году его воины получили «Солдатский катехизис», разъяснявший цели войны и указывавший средства достижения победы. Им внушалось, что их профессия благородна, а война идет за истинную веру, Это война против противника, который разрушает мир справедливости и свободы. Поэтому воины ради потомства и самих себя должны встать на защиту чести и правого дела, а кто не разделяет энтузиазма «честных и благочестивых», тот малодушный трус и тайный враг Бога. «Честные и благочестивые» победят потому, что их дело справедливое и доброе, а дело врагов — безнадежно дурное. Бог не будет поддерживать коварного врага, ибо он всегда на стороне справедливости. Солдаты парламентской армии обязательно должны были изучать Священное Писание. Кромвель любил говорить, что божественная сила так относится к физической, как бесконечность к одному. Но при этом, однако, он приложил громадные усилия, чтобы создать армию!

Надо сказать, что до 1644 года неопределенному ходу гражданской войны во многом способствовало то, что Кромвель, возглавивший индепендентов в парламенте и стремившийся к скорой и убедительной победе над королем, столкнулся с оппозицией пресвитериан, которые опасались такого исхода борьбы. Это было заметно и по тактике графа Эссекса, не раз уклонявшегося от возможной победы над Карлом, и по нарочитой пассивности командующего армией Восточной ассоциации графа Манчестера. Пресвитериане, имевшие большинство в палате общин, с самого начала войны предпочитали переговоры с королем сражениям с ним.

И все же развитие событий привело к принятию парламентом 19 декабря 1644 года «Билля о самоотречении», который устанавливал единоначалие в армии и запрещал членам парламента занимать в ней командные должности. Главнокомандующим был утвержден генерал Томас Ферфакс, а его заместителем (генерал-лейтенантом) — Кромвель, которому поручалось командование конницей. Парламент также принял так называемое «Постановление нового образца» — решение сформировать армию численностью в 22000 человек, состоявшую из 10 полков кавалерии, 1 полка драгун и 12 полков пехоты. Была введена единообразная форма одежды — знаменитый красный мундир, который и в наше время является одним из символов Соединенного Королевства. Упразднение привилегий дворян на замещение командных должностей способствовало выдвижению на офицерские должности представителей других слоев, выделявшихся личной доблестью и преданностью делу. ^[135] Только пятеро из всех офицеров «Армии нового образца» обучались в университетах, обладая тем, что сегодня называют высшим образованием. И менее половины тех, кто был в чине полковника, могли похвастаться принадлежностью к джентри или, в прошлом, придворным.

Что мог противопоставить Кромвелю Карл I? В его армии, напротив, все офицеры в ранге от капитана и выше обучались в Оксфорде, происходили из джентри и обладали высоким социальным статусом. 90 процентов всех командиров частей были пэрами и джентльменами. Многие командующие имели солидный военный опыт. Да и английский король, согласно донесениям венецианского посла своему правительству, проявлял себя благоразумным командующим. Но… на самом деле все было не совсем так. Весь военный опыт Карла ограничивался теорией, почерпнутой в книгах по стратегии; поэтому тактику ведения боя она осваивал по ходу событий. Он демонстрировал личное мужество и делил с армией тяготы военных походов. Неожиданно для себя король испытывал от такой жизни удовольствие, он всегда маршировал или ехал верхом впереди солдат, а по окончании сражений оставался среди них, чтобы поддержать их боевой дух. Но в оценке его как полководца историки довольно единодушны: Карл не обладал военно-стратегическими талантами. Так, американский историк Ч. Карлтон отметил, что «уже в первой кампании проявились две фатальные слабости Карла как командующего: во время битвы он проявил неспособность использовать преимущества своего положения или приостанавливать атаку; в Военном совете он не был способен координировать усилия или ограничивать фракции».