История кабаков в Росиии в связи с историей русского народа - Иван Прыжов Страница 40

Вступил на престол Стефан Баторий. 7 июля 1576 года он подтвердил Киеву все его привилегии и 17 ноября того же года, по жалобе киевской старшины на воеводу, снова посылал грамоту об охранении городских прав, а 22 ноября особой грамотой подтверждал городское право на корчмы, чтоб кроме киевских мещан посторонние люди (шляхта) не держали городских корчом. В 1581 году пошла к королю новая жалоба, что наместники киевские, уничтожив сроки для уплаты денег за корчмы, «по воле своей, когда только хотят, прежде сроков те деньги доправляют, и за то де грабят безвинно, и кривди и обиди им немалие чинят». Столь «благородное» и свободное поведение шляхты вызвало волнение по всей Киевской Руси. В Киеве, в Черкасах, в Переяславле казаки побили жидов, забрали вино, и был слух, что хотели убить короля. Преемник Батория, Сигизмунд III, в 1588 году подтвердил Киеву привилегию 1576 года; но через шестнадцать лет новой грамотой короля немалая часть города Киева, с корчмами и шинками, отдана была ксендзу, епископу киевскому, отчего произошли убытки в «корчмахъ певнихъ, медовихъ и виннихъ». Поэтому киевские мещане (граждане) в 1604 году просили короля уменьшить плату за корчмы; но король предварительно велел рассмотреть, «яко великое уменшение доходов в корчмах певних», и поручил это земскому писарю Лозце и судье градскому Салтанову. В 1606 году Киеву ещё раз были подтверждены все привилегии 1558 года, а в 1619 году издано распоряжение, чтобы с этих пор жиды в Киеве не селились, не занимались арендами, с проезжими купцами не торговали и не жили б в городе больше одного дня. В отпор нестерпимым насилиям шляхты народ стал учреждать церковные братства, появившиеся ещё в XV веке и распространившиеся в последних годах XVI и в начале XVII веков. В 1629 году учреждено было киевское братство, положившее начало знаменитой Киевской академии. Владислав IV, наследовавший отцу своему Сигизмунду, в 1633 году подтвердил Киеву все старые привилегии, и город снова получил право иметь свои вольные корчмы, но уж было поздно. Пётр Могила, печерский митрополит, умирая, благословлял Хмельницкого на восстание, а в 1649 году преемник Петра Могилы, митрополит Сильвестр Коссов, окружённый духовенством, вышел за город встречать этого Богдана Хмельницкого, как победителя поляков.

В 1654 году Киев со всей Малороссией присоединён был к Московскому царству и снова на некоторое время стал центром южнорусского края. В том же году Киев, по ходатайству Хмельницкого, получил от царя грамоту, подтверждавшую все его права и вольности, с тем только, что три тысячи злотых польских (1800 рублей) за право продажи питей, которые доселе город платил воеводе, теперь велено было платить в царскую казну. На следующий год вместе с другими малороссийскими городами и Киеву подтверждено было магдебургское право. Грамотой Алексея Михайловича 1660 года жиды снова изгнаны были из Киева; разорённый доминиканский монастырь обращён был в православную церковь, но мещане поспешили устроить в нём шинок. Страсть заводить шинки, завещанная поляками, сделалась теперь общественной болезнью, и, видя это, Хмельницкий универсалом своим 1654 года о сыченьи канунов ограничил у киевского духовенства право приготовления питей. В универсале 4 августа того же года он говорил: «Позволили есмо капитуле киевской каноны сытити; теды и теперь того не изменяем; однак помеченные священники меду не по десяти, альбо по пятнадцати кадей сытити, але ведлуг звычаю по кадей две сытити мають, а не большей; з которых кононов воск на хвалу божую ити маеть». Спустя восемь месяцев (16 апреля 1655 года) он повторял то же самое, с угрозою наказания: «Священницы мають по две кади меду сытити, и то в бровару местском ратушном; а ежели бы который священник мел где индей канон сытить и больш неж две кади, теды от того наданыя певне отпадут». Гетман Самойлович в 1672 году подтверждал киевскому братству право сытить мёд по шести раз в год (на свечи и на содержание учителей), строго приказывая, чтоб никто из старших и меньших в войске запорожском в рассычении мёду не делали братству никакого затруднения.

Права города оставались пока прежние, но Москва входила уже в Киев со своими обычаями: по росписи Киеву 1682 года упоминается один кружечный двор. Киев, снова перешедший к Польше и потом оставленный за Москвою по Андрусовскому договору 1667 года на два года, 6 мая 1686 года окончательно был присоединён к Московскому царству. Возвращение его поставлено было условием договора, и, говорят, что Собеский, бывший во Львове, зарыдал, подписывая этот договор. В 1693 году гетман Мазепа подтверждает киевскому братству право «меды сытити и онии продавати, а не внутр монастыря, але в яком колвек з дворов монастырских, за монастырем будучих, онии продавать свободно». Теперешний Киев, как видно из записок старообрядца Леонтия, ^[144] бывшего в нём в 1701 году, разделялся на две очень замечательные части, из которых одна была московская, а другая казацкая, одна жила в самом Киеве, другая теснилась на Подоле, одна пила в кружале, а другая в корчмах и шинках. Леонтий писал: «Генваря в 27 день пошли к преславному городу Киеву. Приехали в корчму (под Киевом) — только жонка одна, и та к<урва>, а мы тут с нуждою великою ночевали, всю ночь стереглися; стали к полю, и пьяные таскаются во всю ночь… Все бы хорошо к Киеве, да шинки их весьма разорили в конец, да к<урвы>, — из того у них скаредно сильно, и добрый человек худым будет. В Верхнем городе живут воевода, полковники и стрелецкие полки, а в Нижнем (на Подоле) все мещане, хохлы, все торговые люди; тут у них и ратуша, и ряды, и всякие торги. А стрельцам не дают хохлы в лавках сидеть, только на себя всякие товары в разность продают. Утре стрельцы все с гор сходят на Подол, торговать, а в вечер перед вечернями, так они на горе, в Верхнем городе, торг между собою (ведут), а ряды у них свои, и кружало у них свое». Здесь-то на Подоле гуляло «товариство», когда возвращалось с битвы или, отправляясь затвориться от мира в стенах Межигорского Спаса, оно прощалось с братьями.

Дальнейшая судьба Киева идёт теперь за судьбой Московского царства. В 1708 году учреждена Киевская губерния, в которую сначала входила и восточная Украина. В 1722 году учреждена в Киеве Малороссийская коллегия, и на неё велено сбирать всякие сборы. Коллегия, отписывая в Петербург, спрашивала, что в ратуше на основании привилегий принадлежат разного рода сборы, и те сборы в казну собирать ли? Коллегии велено было доставить копии с привилегий и сведений, на что идут расходы. Коллегия в 1724 году донесла, что между другими доходами, от шинков, принадлежащих ратуше, прибыли считается 2765 рублей 64 копейки. Привилегии были оставлены по-прежнему. В 1723 году умер киевский войт, и в числе кандидатов на его место был представлен от гетмана Апостола некто Козьма Кричевец; и в то же время генерал Вейсбах (помощник Голицына, управлявшего Украиной) назначил на это место бунчукового товарища Василия Быковского. В июле 1734 года Сенат утвердил Кричевца; но в сентябре того же года именным указом велено было Кричевца в войты не определять, а выбрать «инаго добраго и неподозрительного человека». И хотя в 1735 году выбран был войтом и утверждён киевский мещанин Павел Воинич, но беспорядки, производимые посторонним вмешательством, не прекратились. В сентябре того же года Барятинский представлял в кабинет, «что ему рассудилось права, привилегии и грамоты (у киевской старшины) отобрать, дабы оныя по продолжении времени из памяти у них вышли, и не имели впредь на что ссылаться». Сенат на это отвечал: «В том Сенат никакого наставления дать ему не может, ибо оное состоит в высокой ее императорского величества воли». В декабре того же года Генеральная войсковая канцелярия доносила Сенату, что-де Козьма Кричевец, которому по универсалам гетмана Апостола 1731 и 1733 годов велено считать киевские приходы и расходы, теперь извещает, что киевские бурмистры «корыстуются магистратскими добрами». По исследованию, произведённому Сенатом, оказалось, что Кричевец якобы неправильно определён универсалом гетмана в помощь войту, что Генеральная канцелярия посылала в магистрат многие указы о том, чтобы Кричевцу выдать все счёты, но магистрат не слушал, и теперь Сенат велел «счеты приходам и расходам, как Кричевец показывает, освидетельствовать губернатору, а при этом быть и доносителю». Затем ещё раз подтверждены были Киеву все городские привилегии, но с тем, чтоб город состоял в ведомстве губернатора. В 1736 году, ссылаясь на давно забытое магдебургское право, приказывали, чтоб у счёта прихода и расхода киевского магистрата опять был Козьма Кричевец; но киевские радцы отказались дать ему отчёт, и «многия неудобныя войсковой канцелярии представления имели». В 1740 году киевским казакам позволено шинковать только мёдом, пивом и брагою; установлена пошлина с вина, отпускаемого в Киев для питейных домов, и в городе появились уже сборщики и откупщики, и стали добираться до городских доходов. В 1751 году в Киеве всем людям мирским, и духовным, и казакам шинковать запрещено, исключая киевского Михайловского монастыря, и с тех пор это запрещение не переставало повторяться. Сначала за мещанами оставлено ещё было право иметь винокуренные заводы, но в 1787 году вся винная продажа передана городу, и потом, как увидим, право винокурения стало принадлежностью одних лишь польских и ополяченных украинских панов. Наконец, в 1815 году винные сборы в Киеве велено отдавать в казённой палате с публичных торгов, с обращением дохода в городскую казну; жителям запрещено ввозить со стороны нужное для них количество вина. В 1835 году уничтожено забытое давно магдебургское право, городу не на что уже было ссылаться, и жизнь в Киеве потекла так же, как и в других русских городах. В 1856 году в Киеве считалось: медовых и пивных поварней — 2, питейных домов деревянных — 59, трактиров и погребов каменных — 17, деревянных — 4. В 1863 году трактиров — 17, гостиниц — 8, харчевен — 8, ренсковых погребов — 29. Мы не знаем, сколько теперь считается в Киеве питейных домов, но число их легко определить относительно. В Кременчуге, например, в 1864 году считалось 16 штофных лавок, 9 ренсковых погребов, 7 русских погребов, 13 трактиров, 1 портерная, 107 питейных выставок и 180 питейных домов.