Волкодав Сталина. Правдивая история Павла Судоплатова - Александр Север Страница 40

Лев Троцкий был фактическим создателем и первым главнокомандующим Красной Армии — руководил ее боевыми действиями с 1918 по 1920 год. Он активно привлекал в нее бывших офицеров («военспецов» или «золотопогонников»); установил в армии жесткую дисциплину, решительно выступал против ее демократизации; применял суровые репрессии против дезертиров. В итоге сумел создать боеспособные вооруженные силы Советской республики. Был одним из инициаторов террора против «неблагонадежных» и практики заложничества. Слово «расстрелять» звучала в его приказах значительно чаще слова «революция» [176].

В августе 1919 года Лев Троцкий подписал инструкцию армейским ответственным работникам. Представление о ее характере дают три произвольно взятых параграфа. Четвертый: «Необходимо немедленно приступить к организации заградительных отрядов…». А кто-то до сих пор продолжает верить, что расстреливать из пулеметов дезертировавших с поля боя солдат и офицеров Красной Армии придумал Иосиф Сталин в июне 1942 года, когда подписал знаменитый приказ № 227 «Ни шагу назад!». Шестой параграф инструкции гласил: «Каждый комиссар должен точно знать семейное положение командного состава… по двум причинам: во-первых, чтобы прийти на помощь семье в случае гибели командира в бою, во-вторых, для того, чтобы немедленно арестовать членов семьи в случае измены или предательства командира…». До такого уровня цинизма не позволяли себе опускаться руководители при Иосифе Сталине. Восьмой: «Особый отдел (военная контрразведка. — Прим. авт.)… должен действовать в тесном сотрудничестве с политотделом и трибуналом… наказание должно следовать как можно скорее за преступлением» [177]. Снова вспоминается Великая Отечественная война. Июль 1941 года. Органам военной контрразведки предоставлено право внесудебного расстрела изменников, дезертиров и мародеров. Тогда это была вынужденной мерой. Да и воспользоваться ей могли лишь чекисты. В октябре 1942 года право внесудебной расправы у Особых отделов отобрали. Теперь приговоры должны были выносить суды военных трибуналов [178]. А в годы Гражданской войны приговорить к расстрелу за любое деяние могли не только военные контрразведчики, но и политработники.

Преступлением могло быть что угодно. Например, противодействие командующего Балтийским флотом — или, как тогда называлось, начальника морских сил Балтийского моря — контр-адмирала Алексея Михайловича Щастного (в литературе его часто неправильно называют Счастным) попытке продажи Германии боевых кораблей Балтийского флота в 1919 году. Очень уж неприглядная история для Льва Троцкого. О ней в советское время предпочитали не вспоминать. Одно дело — политические разногласия с Иосифом Сталиным, а другое — коррупция. Кратко расскажем об этом деле.

После подписания Брестского мира Балтфлот, основные силы которого тогда находились в Гельсингфорсе и Ревеле, ожидали либо передача в руки Германии, либо уничтожение: Берлин настаивал на срочной передаче ей «Брестского трофея», а Лондон, опасавшийся усиления немцев, предлагал открыть крупные банковские счета для тех, кто взорвал бы русские корабли.

Нарком по военным и морским делам Лев Троцкий задумал, не обидев немцев, перехитрить и англичан — т. е. имитировать взрыв кораблей и получить с британцев деньги, между тем как немцы смогут вновь поставить корабли в строй. Однако Алексей Щастный, для которого интересы Родины были превыше личных выгод, открыто доложил о хитростях наркома Совету комиссаров и флагманов флота. Моряки возмутились: «Нам — осьмушку хлеба, а губителям флота — вклады в банках?!». Совет комиссаров вынес постановление: «Не бывать продажности в нашем флоте!» — и репутация Льва Троцкого на Балтике была сильно подорвана.

Алексей Щастный — выпускник Морского корпуса, участник войны с Японией — лучше других понимал, что флот надо немедленно спасать, и принял решение увести корабли в Кронштадт. Согласовав его с Центробалтом (но не со Львом Троцким), командующий 12 марта организовал выход из Гельсингфорса первого отряда кораблей — четырех линкоров и трех крейсеров в сопровождении двух ледоколов. Переход происходил в чрезвычайно тяжелых условиях: толщина льда достигала 75 сантиметров, высота торосов — от трех до пяти метров. Корабли, имевшие неукомплектованные экипажи, обстреливались с Лавенсари и других финских островов…

В начале апреля Алексей Щастный отправляет в Кронштадт второй отряд кораблей, а затем из Гельсингфорса в Кронштадт вышел третий отряд, вместе с которым ушел и контр-адмирал.

Легендарный Ледовый переход вошел в историю Балтийского флота, а вот имя его организатора и руководителя до девяностых годов прошлого века оставалась в забвении. Хотя благодаря этому человеку было сохранено 236 кораблей, которые вскоре сыграли важную роль в разгроме интервентов.