Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики - Константин Черемных Страница 4

В августе этого года Ромни, триумфально принятый в Иерусалиме, поставил Обаму в политический тупик. Как оппозиционер, он имел большую свободу геополитической, в том числе антииранской риторики. Но конфуз Обамы состоял не только в том, что ввязывание в еще одну войну представляло военно-политический риск. Бомбардировка Ирана создала бы ему и внутренние предвыборные проблемы.

Отечественный телезритель — благодаря прежде всего монополии Евгения Сатановского и его братьев по разуму в освещении ближневосточных событий — представляет себе иранскую диаспору в США как группу сторонников изгнанной шахской семьи Пехлеви. На самом деле эта семья, отягощенная наследственной депрессией и погрязшая поэтому не только в роскоши, но и в зависимости от лекарств, для сегодняшнего поколения персов-американцев — скорее предмет стыда, чем политический ориентир. Большинство диаспоры, где первую финансовую скрипку играют иранцы Силиконовой долины, объединено в Национальном конгрессе иранских американцев (NAIC), который придерживается подчеркнуто миролюбивой линии. Деятели NAIC, а также ее сателлитных структур — PARSA и HAND Foundation, философски смотрят на нынешнее иранское руководство и убеждены в том, что превосходство Америки в информационных технологиях не сегодня, так завтра растопит льды и сделает Иран более надежным союзником США, чем капризная и злопамятная Турция.

Район Вествуд в Лос-Анджелесе в быту именуют «Тегеранджелес». Нушин Хашеми, соучредительница HAND и топ-менеджер Oracle, входит в состав совета директоров New America Foundation, которым руководит глава Google Эрик Шмидт. В составе руководства PARSA — Омид Кордестани из Google, Салар Камангар из YouTube и Лорена Пауэлл-Джобс — вдова Стивена Джобса. Они делают погоду в иранской диаспоре, а никакие не выморочные шахи. А о возможностях спонсоров шахского семейства можно судить по питающемуся крохами с их стола Гарри Каспарову.

Как в политическом, так и в финансовом отношении американские демократы меньше всего заинтересованы в том, чтобы потенциал американских персов достался их партийным соперникам. Тем более учитывая тот факт, что электоральная опора в арабской диаспоре, которую долго и талантливо обеспечивали демократам сенаторы и конгрессмены ливанского происхождения, уже частично перетекла к республиканцам: не зря Джон Маккейн обхаживал египетских «Братьев-мусульман», используя себе на пользу каждую ошибку Обамы.

Летом 2011 года Барак Обама был убежден в том, что в ближневосточной политике ему удалось не просто переиграть, а разгромить республиканцев. Ставка на Катар, сделанная еще Клинтоном (в 1996 году запущен канал «Аль-Джазира», с 1998 года в Дохе начали открываться филиалы ведущих американских университетов и «мозговых центров») оправдала себя в «арабскую весну». Казалось, что Катар, где уже полвека проживает управляемый шейх Юсуф Кардави, может заменить Израиль в качестве стратегического партнера США в регионе. Камнем преткновения оказалась Сирия, где «Братья-мусульмане», как и в Египте, Тунисе и Йемене, должны были получить власть, но столкнулись с совместной интригой Франции и Саудовской Аравии.

Красивая схема начала рушиться, и Обаме пришлось пойти на попятную перед традиционным союзником, не желавшим входить в роль второстепенного вассала. В конце января этого года главой администрации Белого Дома стал Джек Лью — первый еврей в этой должности за всю историю. По оценке Дэвида Джибсона из Religion News Service, ортодоксальный иудей Джек Лью, имеющий «широкие связи в американской еврейской общественности, поможет президенту Обаме наладить более дружественный контакт с Биньямином Нетаниягу».

Как раз в это время Шимон Перес попытался сыграть на противоречиях в израильском правительстве и начал формирование альтернативной право-левой коалиции, куда перетягивал в том числе и главу партии «Наш дом Израиль» (НДИ) Авигдора Либермана. В другой израильской партии, «Кадима», любимица демократического Госдепа Ципи Ливни уступила руководство экс-главе генштаба армии генералу Шаулю Мофазу. Однако Нетаниягу был начеку: вначале он предложил Мофазу войти в его правительство, а когда Мофаз стал «топырить пальцы», отказался от его услуг, инициировал досрочные выборы и заключил стратегический альянс с Либерманом: правящая «Ликуд» и НДИ образовали единый блок под названием «Наш дом Ликуд». Из Нью-Йорка немедленно прибыл легендарный имиджмейкер Артур Финкельштейн, а 4 ноября в Иерусалим явился Деннис Росс. Главное препятствие их планам — надоедливая Хиллари — в это время паковала чемоданы.

В результате израильской перегруппировки в тупике оказался уже Митт Ромни. Идеологически республиканцы-экспансионисты ближе к израильским правым, но по воле случайности спелись с культовой фигурой левых. Теперь партии «Авода» Переса-Яхимович осталось не на кого опереться, кроме как на тот самый протестный электорат, который Гленн Бек только что гвоздил за соглашательство с арабами. А команда Ромни осталась между двух стульев: Обама получил весь спектр, представленный в Американо-израильском комитете по внешним связям (AIPAC).

По традиции израильский фактор в американской политике приобретает ключевую роль в самом конце президентской кампании. Так было во время противостояния Буша и Гора, так оказалось и в ситуации, когда по совокупности внешних и внутренних обстоятельств Обама и Ромни сравнялись в рейтинге.