Наполеон. Победителей не судят - Алексей Щербаков Страница 4
Наполеон. Победителей не судят - Алексей Щербаков читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Другое дело, что к концу XVIII века католическое духовенство во Франции и в самом деле в значительной степени выродилось в прослойку зажравшихся паразитов, практически утративших авторитет. По крайней мере, среди образованных людей. Это началось давно. Вспомним знаменитую трилогию Дюма, который в описании быта и нравов был весьма точен. Как развлекается Арамис, будучи аббатом, то есть настоятелем монастыря? Пьет, дерется на дуэлях и бегает по бабам. Да и вообще относится к своему сану с великолепным цинизмом – как к хорошей кормушке. При этом, судя по тексту, ничего экстраординарного в его образе жизни не было. Трудно всерьез почитать таких «духовных отцов»… Это было в XVII веке. А еще через сто лет, к концу XVIII века, французские «отцы» утратили не только благочестие, но и мужество, которое имелось у Арамиса. Уважать их стало совсем не за что.
Сильно доставалось и королевской власти. Просветители нападали на самую ее суть, на ее идеологическую основу. Она, как известно, заключается в том, что монархия имеет божественное происхождение. Поэтому бунтовать против королевской власти – означает бунтовать против Бога. Ну, а просветители эту самую санкцию (или «принцип легитимизма») отрицали полностью. Взамен они выдвинули теорию «общественного договора». Суть его в том, что любую власть устанавливает народ. По взаимному согласию. Собрались, к примеру, как-то, и договорились: ну, пущай будет у нас король… А следовательно, если одна форма власти перестала людей устраивать – народ имеет полное право установить другую (впоследствии этот принцип именно так был сформулирован в Декларации независимости США). По тем временам это было сверхреволюционно.
Подобные взгляды развивал в своих работах и Наполеон. «В Европе остается очень мало королей, которые не заслуживают быть низложенными». Это печатно заявляет офицер королевской армии. Ясно: на тот момент это не просто революционно, а сверхреволюционно. О том, чтобы скинуть короля, большинство людей еще даже не задумывалось. Ограничить его власть – это возможно. Но не свергать. Для сравнения: кто в СССР, скажем, в 1982 году всерьез говорил о необходимости ликвидации советской власти? Кучка диссидентов. Вот и во Франции в 80-е годы XVIII века все стояли за реформы, но не за полную смену формы правления.
Тут возникает вопрос: а верил ли сам Наполеон в то, что писал? Профессиональные журналисты прекрасно знают, КАК пишутся статьи. И порою сами авторы не верят в то, что провозглашают. Нужно еще учесть, что, согласно многочисленным свидетельствам, Наполеон всегда с величайшим презрением относился к «народным массам». То есть ни в какую «волю народа» он никогда не верил…
Но, с другой стороны, идеи просветителей можно понимать по-разному. В конце-то концов суть их: «как хотим, так и сделаем». И всё. Почему же народ, посредством «свободного договора», не может установить диктатуру? В 1933 году в Германии такое случилось…
А можно предположить вовсе просто и цинично. Наполеон, будучи умным человеком, видел, куда ветер дует. И всеми силами старался подставить под этот ветер свои паруса.
И тут хочется поразмышлять над вопросом, с точки зрения высокой науки еретическим. А что было бы с Наполеоном, родись он, скажем, на тридцать лет раньше? Когда существующий порядок держался крепко, когда никто ни о каких переменах и не помышлял? Куда бы девался человек с таким талантом и умом, но – лишенный каких бы то ни было карьерных перспектив?
Думается – не пропал бы он. Возможно, стал бы кондотьером в какой-нибудь из тогдашних «горячих точек» планеты. Да хоть бы в Россию поехал с турками воевать. Может быть, подался бы в землепроходцы или путешественники. Благо в те времена белых пятен на карте было хоть отбавляй. И опередил бы Ливингстона и Стенли [1]. Может, стал бы актером (о его талантах в этой области разговор будет впереди). Да мало ли что еще…
Только в одном качестве трудно представить Наполеона – сидящим в кабаке и, размазывая пьяные слезы по лицу, сетующим на то, что жизнь не удалась… Не тот это был человек.
Но это – фантазии. А реально 14 июля 1789 года произошло событие, которое перевернуло мир. И вместе с миром – жизнь офицера Наполеона Бонапарта. Была взята Бастилия. Началась Великая французская революция.
В России о событиях первой великой европейской революции помнят плохо. Оно и понятно. В школе ее проходили в том возрасте, когда на мировую историю наплевать. Да и проходили как-то вяло. Не знаю как теперь, а в советское время «классовый анализ» был способен сделать невыносимо тоскливым все, что угодно…
Между тем Наполеона, каким он стал, справедливо называют порождением революции. Поэтому стоит напомнить, что же происходило во Франции. Тем более, что эта революция подчас до мелочей напоминает нашу Февральскую с Октябрьской в одном флаконе.
Для начала – почему так вышло?
Дореволюционная Франция была дворянской монархией. Даже не просто дворянской, а аристократической. То есть власть действовала исключительно в интересах ничтожной по численности привилегированной кучки «исторического дворянства». Большинство населения, так называемое «третье сословие», было создано, как полагали наверху, только для того, чтобы этих самых дворян кормить. А между тем именно «третье сословие» пахало и сеяло, работало и торговало. Словом, занималось общественнополезной деятельностью.
Претензии были у всех. Французских крестьян (как и сто лет спустя – их русских собратьев) более всего волновал аграрный вопрос. Земли им, понятно, хотелось побольше. Потому как мало ее было. Вот и глядели они на плохо обрабатываемые дворянские угодья и размышляли: а не пора ли «кавалерам» поделиться? К тому же, крестьяне были опутаны сложной и крайне запутанной и противоречивой сетью феодальных повинностей, многие из которых тянулись еще со средних веков. Ясно, что это не нравилось.
У тогдашних предпринимателей были свои проблемы. К тому времени они уже вполне процветали, а иные накопили огромные средства и работали с размахом. Но для власти они были никто и звать их было никак. Пусть и богатые, но – люди второго сорта. Тогда деньги определяли еще не всё. К управлению государством французских буржуа и близко не подпускали. А эти люди полагали, что они вполне могут рулить государственным кораблем получше, чем дворяне.
Но все-таки главное заключалось в самом дворянском сословии. В чем, по сути, смысл дворянства? В том, что эти люди служат родине – с оружием в руках или на гражданских должностях. Именно за это им и даются привилегии, за это они поставлены «над всеми».
Так когда-то было и во Франции. Было, да прошло. К концу XVIII века французское «историческое дворянство» упорно не желало чем-либо заниматься. Что там служба! Они и своим собственным поместьям не желали уделять внимание. Поэтому поместья быстро приходили в упадок. А кушать дворяне хотели. И не только кушать. Дворяне хотели жить широко и весело.
Государство же продолжало действовать исключительно в их интересах. И всеми силами старалось всю эту сволочь прокормить. То есть «благородное» сословие превратилось в класс откровенных паразитов, обходившихся стране чудовищно дорого. Чтобы стало еще понятнее, можно привести несколько примеров. Для утоления ненасытных дворянских аппетитов король создал множество очень высокооплачиваемых должностей, которые являлись откровенной халявой. К примеру, каждое утро во дворец приходили два благородных дворянина в роскошных камзолах и при шпагах и торжественно выносили королевский ночной горшок. Получали они за это очень хорошие деньги. Множество проходимцев просто толкалось во дворце. И они тоже получали. Огромные деньги тратились на «королевские пенсии». Это означало, что здоровым мужикам платили только за то, что они коптят небо.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии