Босфор и Дарданеллы. Тайные провокации накануне Первой мировой войны (1908-1914) - Юлия Лунева Страница 4

Новый руководитель внешней политики России Извольский выдвинул программу, которая сводилась к укреплению франко-русского союза, смягчению противоречий с Англией и Японией в Азии путем соглашения с ними и сохранению дружественных отношений с Германией, не вступая с ней в союз. С Австро-Венгрией предполагалось продолжать сотрудничество на базе взаимных уступок. «Свобода внешнеполитического маневрирования Извольского, — отмечала А. Ф. Остальцева, — ограничивалась ролью, которую он отводил Англии в планируемом им пересмотре всей азиатской политики России для обеспечения безопасности и защиты интересов империи в этом обширном регионе» ^[15].

В мае 1906 г. в Петербург прибыл новый английский посол А. Никольсон, через которого российский МИД вел переговоры с Великобританией ^[16]. В августе, когда переговоры приняли практический характер и когда проблема соглашения с Англией горячо обсуждалась в правящих кругах и печати России, среди русских дипломатов возникла мысль и о возможности обсуждения ближневосточного вопроса. Политика России на Ближнем Востоке в тот период сводилась в основном к стремлению открыть Черноморские проливы для российских военных судов.

Большинство авторов, особенно английских, как правильно отмечает Г. Л. Бондаревский, преувеличивают влияние вопроса о Проливах на заключение соглашения 1907 г. ^[17] Анализ документов и материалов позволяет сделать вывод, что переговоры о Проливах имели при заключении русско-английского соглашения 1907 г. подчиненное значение.

Предложение о благоприятном для России изменении режима Проливов было высказано Извольским 4 (17) августа 1906 г. в доверительном письме по поводу переговоров с Англией членам намечавшегося Особого совещания. Министр иностранных дел сообщал о предложениях британского кабинета по вопросу о Тибете и далее писал: «Имеются основания ожидать, что великобританское правительство не остановится на этом начинании, но последовательно возбудит переговоры по делам среднеазиатским, персидским, Ближнего Востока и другим, где наши интересы сталкиваются с английскими». Вопрос о Проливах в связи с англо-русскими переговорами был всесторонне рассмотрен в «Записке по поводу соглашения между Россией и Англией», составленной 25 августа (по ст. ст.) 1906 г. видным российским дипломатом, послом в Константинополе И. А. Зиновьевым. Автор предлагал не упускать из виду, что «при настоящем политическом положении искреннее и справедливое соглашение с великобританским правительством представляется весьма желательным. Ввиду этого нельзя не поставить вопроса: не представляется ли для нас возможным ценою некоторых уступок, хотя бы в вопросе о сношениях наших с Афганистаном, которых будет по всей вероятности домогаться лондонский кабинет, обеспечить себе содействие Англии в одном из тех вопросов, благоприятное разрешение коих особенно важно с точки зрения политических интересов России. Между этими вопросами первое место занимает вопрос о проливах: Босфорском и Дарданелльском, с давнего времени привлекающих к себе особенное внимание императорского правительства» ^[18].

Реально оценивая международную обстановку в целом, надвигающиеся осложнения на Ближнем Востоке и соперничество в бассейне Средиземного моря, необходимо констатировать, что «разрешение осложнений на Ближнем Востоке потребует от держав громадных усилий и, между прочим, вмешательства их флотов. Опираясь на могучий флот, которым Англия располагает в Средиземном море, она получит возможность решительно влиять на разрешение этих вопросов, а Россия очутится в невыгодном положении, так как в ее распоряжении останется та незначительная флотилия, которая находится ныне в Средиземном море» ^[19]. Зиновьев ставил вопрос о пересмотре статей Лондонской конвенции 1871 г., касающихся закрытия Проливов. Но поскольку Англия являлась главным противником выхода русского флота на морские просторы, то, по мнению Зиновьева, «поднять этот вопрос окажется возможным лишь при том условии, если нам удастся заручиться искренним содействием Англии» ^[20]. Зиновьев считал, что если Британия будет способствовать России в разрешении вопроса о Проливах, то российская сторона могла бы пойти на уступки в среднеазиатских делах и в особенности по вопросу о взаимоотношениях России с Афганистаном ^[21]. По мнению посла, Петербург должен был торговаться с Лондоном, используя начавшиеся англо-русские переговоры для разрешения ближневосточного вопроса. Российский посол решительно выступал против нейтрализации Проливов, как совершенно несовместимой с интересами России.

Предлагавшееся Зиновьевым изменение режима Проливов, по его мнению, не нарушало интересов Турции в Черном море и давало русскому правительству возможность более свободно и с большим радиусом действия использовать боевую силу Черноморского флота на Ближнем Востоке и в Средиземном море. «Желательным представляется добиться таких условий, — писал автор „Записки…“, — которые обеспечили бы России возможность в случае замешательства на Востоке отправлять суда Черноморского флота в Средиземное море» ^[22].

Основные соображения автора, изложенные в «Записке» в августе 1906 г., учитывались и использовались МИДом в ходе англо-русских переговоров по средневосточным вопросам. В частности, «Записка» российского посла была приложена к письму Извольского от 13 (26) января 1907 г. членам предстоявшего Особого совещания, посвященного соглашению с Англией по персидским делам.

Осенью 1906 г. Петербург и Лондон рассматривали возможность англо-русского соглашения в рамках переговоров по Тибету, Персии и Афганистану. При этом российское правительство стремилось не допустить осложнений в русско-германских отношениях из-за соглашения с Англией. Извольскому приходилось считаться с настроениями двора, правящих кругов и общественного мнения при проведении взятого им курса на сближение с Англией. Особенно решительно и настойчиво выступал против расширения рамок соглашения с Англией начальник Главного управления генерального штаба Ф. Ф. Палицын. Он доказывал, что в условиях резкого ослабления военной мощи России и падения международного авторитета страны опасно и рискованно поднимать запутанные, сложные международные проблемы. К тому же Палицын опасался, что расширение программы соглашения с Англией осложнит отношения России с Германией, которая, как известно, очень ревниво следила за ходом переговоров. В сентябре 1906 г. Палицын писал Извольскому: «По моему мнению, программа соглашения с Англией должна значительно сузиться, не затрагивая вопросов международного характера» ^[23].