Тайна войны. После Нюрнберга - Раймонд Картье Страница 4

Книгу Тайна войны. После Нюрнберга - Раймонд Картье читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Тайна войны. После Нюрнберга - Раймонд Картье читать онлайн бесплатно

Тайна войны. После Нюрнберга - Раймонд Картье - читать книгу онлайн бесплатно, автор Раймонд Картье

Недоверчивость была врожденным качеством Гитлера, существенной чертой этого дикого, сумрачного характера. И она все усиливалась в течении всей его жизни, начиная с его бедной, безрадостной юности, затем в течении его тяжелой борьбы за власть. Несколько раз он чуть не был сметен водоворотом политических сил. Он долго вел беспокойную, неуверенную жизнь, среди сомнительных людей, как Рем и Грегор Штрассер. Достигнув вершины могущества, по-видимому несокрушимого, он и там сохранил хмурый и беспокойный вид, свойственный тиранам. Полное сосредоточение командования в его руках было не только следствием его абсолютной авторитарности, но в то же время и мерой предосторожности.

Нюрнбергский процесс полностью и окончательно осветил сущность и природу национал-социалистического режима. Режим — это был Гитлер и все сводилось к нему одному.

У него не было советников. У него не было друзей. У него не было даже доверенных людей. За ним не стоял «некто в сером», кто был бы тайной пружиной всех событий; никакого Ришелье или Сюлли, не было даже Талейрана или Фушэ. Гитлер был в трагическом одиночестве. «Третий Райх» состоял из сверхъестественного гения и коленопреклоненных подданных.

В Нюрнберге Геринг делал отчаянные усилия, чтобы сохранить за собою свое значение. Даже на скамье подсудимых, с ощущением веревки на шее, он продолжал вызывающе отстаивать свое второе место в «Третьем Райхе». Но его собственные показания опровергают его претензии. Он был, как и все, далек Гитлеру. Он не принимал абсолютно никакого участия в его решениях.

«В марта 1939 года, — заявляет Геринг, — я проводил свой отпуск на Ривьере, когда я получил письмо от Гитлера, с извещением, что Чехословакия становится невыносимой угрозой и что он решил ее ликвидировать. Я тотчас вернулся в Берлин. Гитлер показал мне документ из разведывательного отделения и сказал мне, что Чехословакия готова стать плацдармом Европы для нападения на Германию.

Я рекомендовал ему терпения и подчеркнул, что нарушение Мюнхенского соглашения явилось бы сильным ударом по престижу Чемберлена и привело бы, вероятнее всего, к власти Черчилля. Гитлер меня не слушал.

Я прибыл в Берлин всего за несколько часов до приезда президента Гахи. Я был возмущен, так как вся атмосфера была мне поперек горла Я показал это Гитлеру, отказавшись сопровождать его в Прагу».

На Гитлера это возмущение его первого заместителя не произвело ровно никакого впечатления. В дальнейшем он по-прежнему не интересовался его мнением. Когда он принял решение воевать с СССР, — наиболее судьбоносное решение всей германской истории, — он только протелефонировал Герингу: «Я решил объявить войну России».

Геббельс был марионеткой, послушной каждому слову Гитлера. Гесс — лишь старшим его адъютантом. Борман был просто грубое животное. Гиммлера никогда не спрашивали о его мнении. Наконец и Риббентроп имел тоже лишь минимальное значение. Никаких таинственных личностей, которые шептали бы свои советы фюреру на ухо — не было и в помине. Главный Штаб был совершенно беспомощен, как видно из показания Геринга.

«Никогда, — говорит Геринг, — ни одного генерала не спросили, одобряет ли он ту или иную политику. Когда Гитлер излагал свои военные планы, ему и в голову не приходило задавать такой вопрос. Невозможно себе даже представить, чтобы какой-нибудь генерал поднялся и сказал:

«Мой фюрер, я считаю, что вы ошибаетесь; я не согласен с пактом, который вы заключили и с теми мерами, которые вы хотите принять». Такой генерал был бы немедленно расстрелян, а все остальные сочли бы его за сумасшедшего».

Ни один из политических шагов Третьего Райха не подвергался предварительному обсуждению. Государственный Совет, которого номинальным президентом был Шахт, не собрался ни разу. Совещания собирались только по вопросам выполнения уже принятых решений, но не для обсуждения и решения проблем. Самые же решения принимались следующим образом: Гитлер призывал трех, четырех приближенных, ближе всего стоявших к данному вопросу, излагал им свой проект и говорил: «Вот чего я хочу. Что вы предлагаете?» В начале своей карьеры он еще выслушивал возражения. В конце ее он не слушал уже ничего.

Он не терпел, чтобы кто либо имел общее суждение о его политике и его замыслах. Он говорил:

«Каждый должен знать только то, что его непосредственно касается и только в нужный момент, т. е., вообще говоря, как можно позже».

Поэтому его дипломаты не имели понятия о его военных планах, а его генералы — о политических замыслах. Те, что ковали оружие, не знали, для чего это оружие предназначается.

Кайтель свидетельствует, что ОКВ, т. е. Верховное командование вооруженными силами, не смело давать министерству иностранных дел хотя бы малейшие сведения о военных операциях. А Риббентроп заявляет, что министерству иностранных дел было запрещено давать Верховному Командованию хотя бы малейшие сведения о ходе дипломатических дел. Шпеер, министр вооружения член кабинета министров, утверждает, что он узнал о вступлении германских войск в Польшу только по радио. Это кажется безумием, но это факт.

Но эти слепые сподвижники фюрера мирились со своей слепотой. Почти до самого Нюрнберга они оправдывали эту систему управления, которая сводила их деятельность к роли зубчатых колее машины и все же, в конце концов, привела их на скамью подсудимых и на виселицу.

«Демократия, — сказал Геринг, — привела Германию к катастрофе. Только принцип вождя мог ее спасти».

Справедливость требует отметить, что среди массы людей, увлеченных этой чудовищной системой, нашлись все же немногие, которые уже очень скоро были охвачены серьезным беспокойством. Мы дальше встретимся с такими примерами. Тем не менее, даже те, кто не были «наци», даже те, кто отворачивались от их идеологии, все же повиновались и служили режиму.

Привычка к повиновению, всегда особенно сильная на вершинах иерархии и сознание, что судьба Германии волей-неволей связана с национал-социализмом, — объясняют многое, но далеко не все. История несомненно должна будет исследовать то необычайное влияние, которое Гитлер оказывал на ум и волю всех своих соратников. Материалы Нюрнберга, показания обвиняемых и свидетелей и рассказы людей, знавших фюрера, помогут раскрыть ту атмосферу почти колдовского наваждения, в которой развертывалась трагедия Германии.

Наибольшее впечатление производит свидетельство человека, ныне уже умершего, который по своему рождению и по своему прошлому был далек от национал-социализма, человека, который пытался сдержать Гитлера, но которого Гитлер обманул, сломил и выбросил, — маршала фон Бломберга.

«Было невозможно, — рассказывал Бломберг, — противоречить Гитлеру; и не только потому, что он говорил всегда с огромной убедительностью и страстностью, но также и потому, что от него исходило какое-то излучение, что-то магнетическое, что заставляло людей следовать за ним и принимать его идеи. Он овладевал вами и увлекал вас помимо вашей воли. Он обладал огромным личным магнетизмом, колоссальной властью внушения».

Кайтель, который был не очень интеллигентен и не шел дальше простых сравнений, сказал: «Гитлер был страшный мотор».

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Комментарии

    Ничего не найдено.