От древнего Валаама до Нового Света. Русская Православная Миссия в Северной Америке - Дмитрий Григорьев Страница 4

Помимо своих постоянных академических занятий, отец Иоанн обучал туземцев различным ремёслам. Он приучал их пользоваться современными инструментами, обучал плотничеству и работе по металлу, производству кирпичей и пр.

Но, конечно, распространение христианской веры было его главным делом. Он был замечательный и вдохновенный проповедник:

«Когда он проповедовал Слово Божье, – вспоминал один старый алеут из Уналашки пятьдесят лет спустя, – все слушали и слушали, не пошевельнувшись, пока он не кончит. Никто не думал, когда он говорил, о рыбной ловле или охоте, никто, даже малые дети, не чувствовали голода или жажды, пока он говорил» ^[13].

Зимой 1832–1833 года отец Иоанн написал небольшую книгу на алеутском языке – «Указание пути в Царствие Небесное». Это просто написанная книга, предназначенная автором для объяснения основных христианских истин о спасении новокрещенным алеутам, стала широко известной и много раз издавалась на алеутском и русском языках.

«Поучение отца Иоанна – замечательный памятник церковного слова… Поучение проникнуто горячей христианской любовью к принимающим крещение. Цель автора проповеди – пролить евангельский свет на жизнь и деятельность человека, убедить его в истинности жизненного пути, открываемого верой Христовой, святым Крещением.

Царство Небесное, – учит отец Иоанн, – это неизъяснимое на человеческом языке состояние блаженства праведных людей. Это жизнь с ангелами, праведниками и святыми, это лицезрение Бога, это чистая непрестанная радость, это вечное царствование со Христом» ^[14].

Никто не может приблизиться к Богу не следуя за Христом, не принимая Его креста, отражающегося во множестве наших личных внутренних крестов, не отрекшись самого себя и без помощи Святого Духа. Но человек, жаждущий Царства Небесного, должен прилагать как духовные, так и умственные усилия. Отец Иоанн подчеркнул важность изучения основ религии и Священного Писания:

«Кто не знает основательно своей веры, тот бывает холоден и равнодушен к ней и часто впадает или в суеверие, или в безверие» ^[15].

За десять лет работы отца Иоанна на Уналашке все обитатели на огромной территории его прихода стали христианами, и не на словах только. Он всегда настаивал на добровольном и сознательном обращении, без какого-либо нажима на обращаемых или подкупа их. Так он сразу же прекратил существовавший в колонии обычай выдавать новые рубашки и другую одежду новокрещенным туземцам, стараясь устранить возможный внешний мотив к принятию веры ^[16].

С самого начала своей миссионерской деятельности отец Иоанн отличался своим бескорыстным и незаинтересованным отношением ко всякого рода вознаграждению. Прибыв в Северную Америку, он написал письмо управляющему русской колонией, в котором отказывался принимать любые дары или приношения – «ни меха, ни боны, и ничто другое» – от своих прихожан за духовные требы, что было его обычаем. Он потребовал от администрации снабжать его семью всем необходимым для зимовки, изымая деньги на это из его жалования.

Отец Иоанн пояснял:

«… простое, усердное и безвозмездное поучение вере, какое и ожидается от служителя Евангелия, гораздо более действенно… нежели усердное и красноречивое поучение, вознаграждаемое дарами» ^[17].

Когда отца Иоанна и его матушку попросил сам управляющей колонией взять на себя окормление девочек в недавно открытом для них сиротском приюте на острове, миссионер принял эти новые обязанности, но при этом отказался от дополнительного вознаграждения для себя и матушки (21 июня 1827 года) ^[18]. Позднее, уже будучи епископом, он советовал своим священникам-миссионерам не принимать подарков от новообращённых туземцев.

Будучи совершенно бескорыстным, отец Иоанн всегда являл большую заботу о бедных. Он ходатайствовал перед своим архиереем, епископом Иркутским Михаилом, о разрешении использовать часть значительных доходов Уналашкинского прихода на содержание школы и бедных, а также немощных туземцев, естественно, представляя и подробный отчёт о распределении материальной помощи (17 июня 1825 года) ^[19]. Этот вопрос долгое время оставался нерешённым из-за того, что и епархиальная консистория, и Русско-Американская торговая компания обладали полномочиями в этом вопросе. Наконец, весной 1828 года епископ Михаил дал разрешение священнику Веньяминову использовать излишки церковных доходов на содержание школы и бедных алеутов, приводя высказывание известного русского «нестяжателя» пятнадцатого столетия преподобного Нила Сорского: «Церковная собственность – собственность бедных». Получив это разрешение, отец Иоанн уведомил управляющего Компании Чистякова, что будет использовать излишки церковного дохода на бедных туземцев, так как школа получала уже значительное содержание от Компании. Здесь можно добавить, что официальная переписка и частные письма священника Вениаминова показывают его исключительную аккуратность и скрупулёзность в финансовых делах.

Десять лет миссионерского служения отца Иоанна на Уналашке были оценены Компанией и Епархиальной властью. В 1834 году о. Иоанн переехал со своей семьёй в Новоархангельск – порт в западной части о. Ситки, круглый год открытый для судоходства, и административный центр «Русской Америки». Св. Михайловская церковь и дом главного правителя доминировали над русским посёлком. Из 1200 христиан, проживавших в Новоархангельске, лишь 80 были туземцы ^[20]. Основной задачей о. Иоанна на острове была проповедь христианства среди местных гордых и воинственных индейцев-колошей, с большим трудом оставлявших свои языческие обычаи. Обращение их, особенно вначале, проходило очень медленно. Отец Иоанн приступил к своей задаче со свойственным ему благоразумием и осторожностью, избегая какого бы то ни было прямого или косвенного давления на туземцев. Прежде всего, он начал изучать их язык и обычаи. В результате своих наблюдений он написал труд – «Замечания о колошском и кодиакском языках и отчасти о прочих наречиях в Российско-Американских владениях». К этому труду он добавил словарь с более чем тысячей слов ^[21]. Эта работа, включавшая грамматический анализ и первую попытку лингвистической классификации местных языков в русских Североамериканских владениях, была замечательным научным достижением.