Немецкая оккупация Северной Европы. Боевые операции третьего рейха. 1940-1945 гг. - Эрл Зимке Страница 4

В декабре Квислинг совершил вторую поездку в Берлин, где впервые не нашел никакой поддержки. Розенберг, доложивший о приезде Квислинга Гитлеру и коротко осветивший его предложение подготовить германскую оккупацию с помощью прихода к власти в Норвегии прогерманского правительства, услышал в ответ, что Гитлер, «естественно», не может принять Квислинга, и был вынужден удовлетвориться неохотным обещанием обдумать этот вопрос. В министерстве иностранных дел Квислинг, известный своей ненавистью к Советскому Союзу, встретил холодный прием. Официальные лица, с которыми он говорил, хотели только одного: как можно скорее выдворить его обратно в Норвегию. Но 11 декабря норвежский бизнесмен Вильям Хагелин, бывший связным Квислинга в Германии, представил его Редеру, который оказался заинтересованным слушателем. Оставив Россию в покое, Квислинг заговорил о пробританском курсе норвежского правительства и опасности британской оккупации. Он заявил, что правительство тайно договорилось не препятствовать британскому вторжению, если Норвегия будет вовлечена в войну с одной из мировых держав. Квислинг сказал, что партия «Национальное объединение» хочет предупредить это вторжение, предоставив в распоряжение германских вооруженных сил необходимые им базы. Люди, занимающие важные посты на побережье, уже подкуплены, но месяцы бесплодных переговоров с Розенбергом продемонстрировали, что Германия должна изменить свою позицию.

Слова Квислинга полностью соответствовали последним замыслам Редера. 25 ноября он сообщил штабу ВМФ, что в случае германского вторжения в Голландию опасается внезапной высадки британских войск на побережье Норвегии и создания там вражеского плацдарма, и попросил своих подчиненных обдумать такую возможность.

12 декабря Редер встретился с Гитлером, доложил о своей встрече с Квислингом и изложил как собственное мнение, так и мнение штаба ВМФ о британской или германской оккупации Норвегии. По его мнению, позволить британцам обосноваться в Норвегии было нельзя, поскольку тогда Швеция полностью подпала бы под британское влияние, на Балтике начались бы военные действия и германская подводная война в Северном море и Атлантическом океане была бы сорвана. С другой стороны, создание германских военных баз в Норвегии вызвало бы энергичные ответные меры Британии, направленные на перехват транспортов с железной рудой, выходящих из Нарвика. В конечном счете Редер признал, что это продолжает оставаться слабым местом его плана, но рекомендовал (в случае, если Квислинг произведет благоприятное впечатление на Гитлера) дать ОКБ разрешение использовать Квислинга в качестве сотрудника для разработки планов оккупации Норвегии либо мирным путем (обращения к Германии за военной помощью), либо силой.

На следующей неделе Гитлер встречался с Квислингом дважды. После первой встречи, состоявшейся 14 декабря, он приказал ОКБ «изучить, как можно захватить Норвегию». Во время второй беседы, от 18 декабря, Гитлер, как и прежде, выразил свое личное мнение о том, что Норвегия должна оставаться нейтральной. Но, заявил фюрер, если враг готовится расширить сферу военных действий, то Германии придется предпринять ответные действия. Он пообещал материально поддержать партию Квислинга и дать Розенбергу возможность предпринять соответствующие политические шаги. Решить военные аспекты проблемы должен был оперативный штаб ОКБ.

Интерес Гитлера к Норвегии был внезапным и, как вскоре будет видно, несколько искусственным, но ход событий подталкивал к сближению его точки зрения с точкой зрения Редера. В октябре Гитлер говорил, опасаясь непредвиденных последствий, что нейтралитет северных стран следует поддерживать и в будущем. Но к выступлению перед генералами 23 ноября его мнение существенно изменилось. Он охарактеризовал позицию Скандинавских стран как враждебную Германии, поскольку марксистское влияние на них «в настоящее время перестало быть нейтральным». Нападение Советского Союза на Финляндию в конце ноября внесло в ситуацию новые и потенциально опасные черты. Советская агрессия тут же вызвала симпатию к Финляндии как у союзников, так и у Скандинавских стран, но Германия, руководствуясь германо – советским пактом, согласно которому Финляндия находилась вне сферы ее влияния, была обязана сохранять строгий нейтралитет. В результате антигерманские настроения в Скандинавии, усилившиеся после начала войны, росли со скоростью снежной лавины. Эти соображения плюс страх, что русское вторжение в Северную Европу может не ограничиться Финляндией, и привели Квислинга в декабре в Берлин. Германские власти были обязаны уделить самое серьезное внимание тому, что союзники могли воспользоваться русско – финским конфликтом как поводом для создания своих военных баз в Норвегии.