Астрид Линдгрен. Этот день и есть жизнь - Йенс Андерсен Страница 4
Астрид Линдгрен. Этот день и есть жизнь - Йенс Андерсен читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
И вот неуверенная, временами несчастная, одинокая пятнадцатилетняя девочка, которая находила утешение и смысл в мире книг, в шестнадцать-семнадцать лет превратилась в прогрессивную, современную девушку-экстраверта:
«За очень короткое время я изменилась до неузнаваемости, в один день превратившись в настоящую „jazz girl“: мое превращение совпало с джазовым прорывом золотых двадцатых. Я коротко постриглась – к ужасу моих родителей-крестьян, державшихся общепринятого».
В 1924 году Астрид Линдгрен (урожденную Эриксон), которой еще не было семнадцати, захватил молодежный бунт, добравшийся до Виммербю. В городке имелись кинотеатр, театр, миссионерский книжный магазин и коллектив народного танца «Смоланнингарне», но юной любительнице танцев хотелось двигаться под современную музыку. Летом танцевали на уличных танцплощадках, зимой – в гостинице «Стадсхотеллет»: по субботам там проходило «суаре с танцами». Как правило, в начале вечера давали небольшой концерт, где юноши и девушки чинно и благородно сидели на разных рядах, а с девяти вечера до часу ночи были танцы под новейшие шлягеры «в суперкрасочном окружении при магическом освещении», как рекламировали, заманивая посетителей, «Стадсхотеллет» на первой полосе газеты «Виммербю тиднинг» в 1924–1925 годах.
Юная Астрид из пасторской усадьбы Нэс, придав лицу «правильное» модное выражение, становится похожей на самоуверенную эмансипированную женщину в стиле Эдит Сёдергран. (Фотография: Частный архив / Saltkråkan)
В то время лучшая подруга Астрид Анне-Марие Ингстрём, по прозвищу Мадикен (в замужестве Фрис), еще ходила в длинных женственных платьях, которые одновременно скрывали и подчеркивали начавшие округляться формы. У красавицы, выросшей на белой вилле директора банка Фриса в буржуазном квартале Прэстгордсалле, были длинные темные волосы, которые она с удовольствием демонстрировала на фотографиях, запечатлевших пышный расцвет традиционной чувственной женственности. Астрид же, напротив, начала носить «мужскую» одежду. В ее гардероб прокрались длинные брюки, пиджак и галстук; шляпа или кепка нахлобучивались на коротко стриженную голову, в которой, как позже в одном интервью призналась Астрид, ощущалась нехватка приземленных, здравых мыслей, царила неразбериха, а разрозненные цитаты из Ницше, Диккенса, Шопенгауэра, Достоевского и Эдит Сёдергран уживались с кинематографическим образом Греты Гарбо и современных femme fatale:
«В Виммербю было около трех с половиной тысяч жителей, я первая в городе коротко постриглась. Бывало, люди на улице подходили, просили меня снять шляпу, показать стриженую голову. Примерно в то же время французский писатель Виктор Маргерит издал свою „La Garçonne“ („Холостячку“), скандальный роман, получивший мировую известность. Думаю, девушки всего мира пытались походить на Ля Гарсон – я, по крайней мере, пыталась».
Роман Виктора Маргерита стал культовым для многих юных женщин, мечтавших о восстании против устаревшего гендерного стереотипа и викторианской благопристойности. В 1920-е в мире было продано более миллиона экземпляров «Холостячки». Моника Лербье, главная героиня романа, – бельмо в глазу буржуазии. Она коротко, под мальчика, остригла длинные волосы, надела пиджак и галстук, курит и пьет на людях (что позволено лишь мужчинам), самозабвенно танцует и рожает ребенка вне брака. Эта самоуверенная женщина, добившаяся всего самостоятельно, семье предпочитает свободу и хочет быть полноправной хозяйкой своей жизни.
Образ «холостячки» мгновенно стал глобальным феноменом моды, шокируя мужчин своей андрогинностью. Внезапно крупные города всего мира наводнили коротко стриженные женщины, одетые в мужской костюм или бесформенное платье и шляпу-колокол. Этот двуполый гардероб посылал недвусмысленный сигнал окружающим. Современная молодая женщина не желала походить на своих мать и бабушку. Она отказывалась от корсета и длинных тяжелых платьев в пользу более функциональной одежды, не стесняющей свободу движения. В сочетании с прической а-ля гарсон эта одежда приближала женщин к представителям противоположного пола, с которыми они, как никогда раньше, пытались соревноваться.
Любопытная, начитанная, культурная молодая женщина, Астрид Эриксон смотрела на большой мир через призму газет, журналов, книг, кино и музыки и знала о суматохе, поднявшейся вокруг новой женской моды за пределами Смоланда. Некоторые авторы-мужчины в скандинавских газетах и журналах почитали своим долгом отговаривать женщин от короткой стрижки. «Фокстрот», как еще называли стрижку а-ля гарсон, награждали едва ли не расистскими эпитетами: «стрижка под апача», «готтентотские волосы», и за этими пугающими определениями скрывался страх перед новой гендерной ролью женщины. Возможно, в будущем мужчина утратит свою значимость? Не совсем так. Большинство юных женщин, вдохновленных «Холостячкой», мечтали о безопасности и семье, муже и детях. Новым во всем этом было желание работать, быть товарищем мужчине и, главное, хозяйкой своему телу, своей сексуальности.
Насколько Астрид Эриксон с ее мальчиковой внешностью и стоявшими за новой модой взглядами на жизнь подходила эта роль, видно по фотографиям с семнадцатилетия Анне-Марие в августе 1924-го. На фотографиях четыре «молодых человека» – Соня, Мэрта, Грета и Астрид – окружают женственную именинницу. Конечно, это была шутка. Четыре подруги составили две композиции, на которых предстали соперниками, стоящими вокруг красавицы на коленях. По сравнению с тремя другими «поклонниками», в Астрид Эриксон чувствуется какая-то независимость и самодостаточность. Она не играет роль, она остается собой. «Пацанкой». Той Астрид, которой безразлично, с кем играть, с мальчиками или девочками, и которая, страдая от неуверенности, все же хотела быть только девочкой. Вот что она рассказала газете «Гётеборгспостен» 22 мая 1983 года: «Может, оттого, что дома, в Нэсе, мы не придавали этому значения, и мальчики, и девочки играли друг с другом одинаково бурно».
Самуэль Август и Ханна Эриксон с детьми. Слева направо: Ингегерд (на коленях у отца, р. 1916), Астрид (р. 1907), Стина (р. 1911) и Гуннар (держит мать за руку, р. 1906). (Фотография: Частный архив / Saltkråkan)
То же «мальчиковое» обаяние бросается в глаза и на других фотографиях Астрид Линдгрен 1920-х – начала 1930-х годов. На них стройная женщина лет двадцати – двадцати пяти в длинных брюках, к которым теперь добавились жилет и бабочка. Эта женщина демонстративно курит, поза ее вызывающа, а улыбка на некоторых фотографиях высокомерна и лукава. Эта молодая женщина в мужском костюме неприкосновенна и самостоятельна – иллюстрация к сильным, полным самоосознания стихам ее любимой поэтессы Эдит Сёдергран «Современная девственница», о девственнице нового времени:
Из того же теста сделаны юные, по-мужски активные девушки из книг Астрид Линдгрен «Бритт-Мари изливает душу» (1944), «Черстин и я» (1945) и в особенности из серии о свободолюбивой Кати. В первой книге трилогии двадцатилетняя сирота-рассказчица едет в Америку. Там, в «благословенной» стране, она невольно сравнивает себя и свой пол с Колумбом и поколениями мужчин-завоевателей, и ее охватывает гнев. Потребность быть в оппозиции и, если нужно, громко протестовать неотделима от женской природы Кати:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии