Краткая история масонства - Роберт Гулд Страница 4

Скорее всего, тремя главными еврейскими сектами были эллинисты, маккавеи и хасиды. Последняя секта была наиболее пуританской, однако со временем их учение разделилось на две ветви: ессеев, которые строго придерживались старых обычаев и вели уединенный образ жизни, и менее аскетическую группу (к которой относились и фарисеи), продолжавшую называться хасидами.

Упоминания ессеев у древних авторов достаточно отрывочны и неполны. Тем не менее нам известно, что, прежде чем принять кандидата, от него требовали выполнения особых обязательств, он должен был заявить, что скорее умрет, чем раскроет тайны братства. Члены этой конкретной секты, встретившись в первый раз, тотчас распознавали друг друга с помощью знаков. Известно и то, что обычные обиходные действия выражались братством с философской точки зрения или с помощью символов [3].

Как отдельная секта ессеи впервые упоминаются во времена Ионафана Маккавея, то есть примерно за 160 лет до Христа. Многие авторы предполагали, что наш Спаситель был ессеем, возможно, потому, что, постоянно заявляя о заблуждениях других сект, он никогда не порицал ессеев.

Иоанн Креститель описывался как достигший высшей степени чистоты («И если хотите принять, он есть Илия, которому должно прийти» [Мф., 11: 14]). Многое из Нагорной проповеди отразилось в жизни деятельности секты.

Члены секты имели общую сокровищницу, из нее удовлетворялись нужды всего общества, так что все владели всеми вещами сообща. Между братьями не существовало различий. Единственное расслоение образовалось из степеней, на которые делились члены секты, и оно зависело исключительно от степени святости.

Все ессеи поднимались до заката, прежде чем приступить к повседневным делам, вместе молились, обратив свои лица на восток. После пятого часа работа останавливалась, и в торжественной тишине приступали к трапезе.

Поскольку большинство жило в целибате, ранги Братства поддерживались за счет принятия прозелитов, новообращенных из других сект. От кандидата, или аспиранта, требовалось пройти период ученичества, состоявший из двух этапов, первый из которых длился год. После этого испытания его называли Входящим. Затем разрешалось в течение двух лет проходить период обучения, и если находили поведение аспиранта подобающим, то он становился Товарищем (или полноценным членом Братства), ему дозволялось принимать участие в общей трапезе.

Существовал и третий ранг, или степень, переходившего на него называли Учеником или Компаньоном, тогда происходило более тесное сближение. Допускавшиеся на эту высшую степень руководствовались тремя правилами: любовью к Господу, любовью к человечеству, соблюдением добродетели. Они связывались торжественной клятвой, что станут проявлять милосердие, не будут лгать и не раскроют тайн общества.

С полным основанием можно утверждать, что основные положения учения и обрядовой практики ессеев были восприняты извне. Большинство исследователей видит их истоки в религиях Древнего Востока, Халдеи и Ханаана.

Замечательная книга «Три старейших документа масонов», несмотря на содержащиеся в ней неточности, представляет собой именно научную работу по сравнению с когда-либо написанным по ранней истории нашего общества. Краузе доказывает, что обычаи и доктрины ремесла были унаследованы от халдеев. В верованиях последних он находит многочисленные точки соприкосновения с ессеями и римскими коллегиями.

Еще более смелую гипотезу предложил Герберт в книге «Британия после римлян». Он отмечает, что, когда ессеев изгнали из их древней родины Энгадди, именно Англия стала их новым Энгадди, новым центром культа ессеев. Оставляя без внимания столь фантастическое предположение, мы вряд ли совершим ошибку, если выведем существующее сходство между традициями ессеев, школой Пифагора и масонами, отметив дух Братства, который доминировал во все века во всем цивилизованном мире.

Характеристики же любого Братства, все члены которого заняты одними и теми же целями и намерениями в соответствии с их верованиями, при пристальном рассмотрении исходят из братской любви, милосердия и той скрытности, что придает им их исключительность. Вот почему между всеми обществами, древними или новыми, объединенными братскими узами, и существуют «примечательные совпадения».