Война корон - Кристиан Жак Страница 4
Война корон - Кристиан Жак читать онлайн бесплатно
Усач, египтянин, исконный житель Дельты, был втянут в войну с захватчиками чуть ли не против воли, но постепенно стал одним из самых ревностных и самоотверженных борцов.
Афганца гиксосы разорили. Он хотел свободно торговать в Египте лазуритом и теперь ратовал за восстановление прежней державы, где люди слушались законов и не грабили купцов.
Афганец и Усач не раз сражались плечом к плечу. Оба готовы были идти до конца, победного или гибельного, — все равно, поскольку души не чаяли в царице Яххотеп, самой умной и прекрасной женщине подлунного мира.
Опытные воины, привычные к тяжелым переходам, они в один миг вскарабкались на вершину скалы и вскоре спустились вниз.
— Путь свободен, царица, — объявил Усач. — Четверо дозорных уснули навсегда.
Яххотеп, не уступавшая в ловкости своим военачальникам, легко взобралась на скалу.
Она увидела, что многие гробницы осквернены и среди них усыпальница жреца бога-проводника Упуаута. О ужас, гиксосы превратили ее в склад оружия и съестных припасов!
Сердце Яххотеп разгоралось гневом, когда она осматривала при свете факела следы разрушения. Она вошла в небольшой квадратный зал в глубине, где жрец хранил священные магические предметы.
Пол усеивали черепки разбитых глиняных фигурок. Гиксосы разгромили все лари, расхитили все драгоценности. Царице пришлось искать тесло под обломками. В конце концов она нашарила ящик с четырьмя канопами, сосудами, где хранились внутренние органы мумии. Там и обнаружилось тесло из освященного металла, предназначенное для обряда символического воскрешения умершего.
После того как Яххотеп вернула Секненра зрение и слух, ничто больше не препятствовало его переселению в загробное царство. Саркофаг перенесли в гробницу, вход туда замуровали. Управитель царского дома Карис помог старшему сыну фараона заложить его камнями.
— Царица, следует безотлагательно созвать военный совет, — почтительно напомнил Карис Яххотеп.
— Мы созовем его позднее.
— Но, царица, ты должна повести воинов в бой!
— Градоправитель Эмхеб справится с этим гораздо лучше меня. Я хочу разделить судьбу мужа.
— Царица, неужели ты…
— Я решила поклониться священной акации богини Иусат, и никто не отговорит меня.
Из вещих жриц священной акации в живых осталось только три. Престарелые затворницы не покидали стен святилища и умерли бы с голоду, если бы не Яххотеп, заботившаяся об их крове и пропитании. Царица даже подыскивала им учениц, чтобы старухам было кому передать тайные знания и мудрость.
Теперь, сидя поддеревом со страшными ядовитыми шипами, она внимала трем провидицам. Говорила верховная жрица.
— Акация соединяет мир живых с царством мертвых. Осирис благословляет ее крону. По воле Осириса гроб становится баркой, плывущей по небу среди созвездий. Акация засыхает, и дыхание покидает живых. Но отец возрождается в сыне. Исида врачует раны, нанесенные коварным Сетом. Новый фараон наследует прежнему. Акация вновь покрывается листвой.
Смысл пророчества ясен: Камос взойдет после отца на престол.
Но Яххотеп хотела глубже проникнуть в тайну миров.
— Может ли моя сущность «ка» быть навеки соединенной с его сущностью, хотя он в царстве мертвых, а я осталась здесь, на земле?
— Даже у смерти есть начало и конец, — отвечала верховная жрица. — Но сущее до начала времен не знает смерти. В царстве правогласных нет ни страха, ни гнева. Великие цари древности и достойные цари настоящего предстоят богам.
— Могу ли я говорить с Секненра?
— Сердце научит тебя, как подать ему весть.
— Что если он мне не ответит?
— Хранитель судеб да смилуется над царицей Египта.
Ничем так не дорожила Яххотеп, как позолоченным деревянным футляром с инкрустацией из полудрагоценных камней, где лежали кисточки для письма. Узкий вытянутый футляр украшала надпись: «Да пребудет с царицей Тот, владыка божественного письма».
Яххотеп выводила на чистом папирусе великолепными иероглифами письмо к усопшему мужу. Она писала о безграничной любви к нему, умоляла заклясть враждебных Египту духов и просить богов о даровании победы над захватчиками. Ей так важно убедиться в том, что он воскрес! Только бы муж ответил!
Она повесила свиток на ветку акации. Слепила из глины лежащую фигурку сраженного Осириса и положила у корней. Для того чтобы Секненра беспечально достиг небесной гавани, Яххотеп играла ему на небольшой арфе и пела. А сама думала об одном: ответит ли ей любимый?
Флотоводец Яннас еще не истребил всех морских разбойников близ Киклад, еще не подавлено восстание в Фивах, но церемония приема иноземных послов прошла в столице, городе Аварис, с обычной пышностью.
Апопи нравилось, что все покоренные народы шлют ему богатую дань, что каждый из посланников падает ниц перед ним.
В отличие от прежних правителей Египта, он не передавал подарки в государственную казну: большая их часть становилась его собственностью.
Жестокий начальник тайной службы Хамуди, правая рука правителя, тоже без стеснения присваивал иноземные дары с позволения господина, о чьей безопасности он пекся день и ночь.
Круглоголовый, с прилизанными, черными как смоль волосами, раскосыми глазами, пухлыми ручками, толстыми ногами, грузный и неуклюжий, Хамуди жирел и жирел на службе у своего повелителя. Тот назначил верного слугу еще и распорядителем государственной казны, и египтяне за глаза величали его «Господин Руки Загребущие» и «Его Чванство». Действительно, он основательно нагрел руки на торговле папирусом в Дельте, обирая и грабя каждого торговца.
Он предавался различным извращенным наслаждениям вместе со своей дебелой светловолосой супругой Имой родом из Ханаана — это была его главная радость в жизни. Повелитель Апопи, хоть и слыл аскетом, ревнителем нравственности, на все закрывал глаза. Вернее, делал вид что закрывает, поскольку до сих пор Хамуди не обнаруживал поползновений захватить трон.
Ежегодно в день приема послов сокровищницы Авариса наполнялись золотом, драгоценными камнями, изделиями из бронзы и меди, тончайшими тканями, красным и черным деревом. В закромах возрастало число огромных глиняных кувшинов с вином и растительным маслом, а также кувшинов поменьше с благовониями, умащениями и духами. Таким образом, богатства в столице не иссякали, повелитель и его приближенные купались в немыслимой роскоши.
К трону Апопи приблизился посланник Крита в одеждах, украшенных красным орнаментом. Хамуди сейчас же взялся за рукоять кинжала и подал знак лучникам. Стоило посланнику сделать хоть одно резкое движение, его немедленно бы убили, таков был приказ повелителя.
Однако критянин склонился перед Апопи с той же почтительностью, что и другие послы. Затем принялся пространно и многословно восхвалять правителя гиксосов, превознося до небес его несравненное могущество и величие, именуя себя ничтожным его рабом.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии