Парижские письма виконта де Лоне - Дельфина де Жирарден Страница 4

У Эмиля были деньги и появилось имя; у Дельфины были красота и талант, но не было приданого. 1 июня 1831 г. в мэрии тогдашнего XI округа, а затем в церкви Святого Роха на улице Сент-Оноре состоялась свадьба [23]. Поскольку Эмиль был не слишком хорош собой и не очень высок ростом, у недоброжелателей сразу появились сомнения в том, что «колоссальная и белокурая» [24]Дельфина вышла за него по любви. Если судить по стихотворению «Матильда», которое она посвятила жениху (и назвала тем именем, которое Жирарден в своем «Эмиле» дал невесте автобиографического героя), недоброжелатели были неправы: Дельфина отдала Эмилю не только руку, но и сердце.

Был ли их брак счастливым? Если судить по количеству «романов», заведенных Эмилем на стороне (среди героинь этих романов были не только безвестные женщины легкого поведения, но и женщины знаменитые: возлюбленная Листа графиня Мари д’Агу и актриса Рашель), — нет. Если судить по тому, что Дельфине, несмотря на ее страстное желание, так и не удалось стать матерью, — тоже нет. Больше того, в 1844 г. Эмиль привел к Дельфине сына своей любовницы, пятилетнего Александра, и Дельфина приняла его как собственного ребенка [25]. Наконец, о том, что личную жизнь Дельфины трудно назвать счастливой, свидетельствует и эпизод 1838 г. В эту пору у Дельфины завелся поклонник — денди по фамилии Дюрантон. Поскольку она отвечала ему недостаточно пылко, Дюрантон решил возбудить ее ревность, разорился на оперных красотках и покончил с собой едва ли не на глазах у своей возлюбленной, причем, если верить тогдашней скандальной хронике, «застрелился и повесился» [26]. Эмиль был крайне недоволен оглаской этого эпизода; с этих пор супруги, продолжая жить под одной крышей, на ночь расходились по разным спальням.

И тем не менее, несмотря на все эти (порой граничащие с мелодрамой [27]) эпизоды, союз Дельфины и Эмиля в интеллектуальном и профессиональном отношении оставался крепок до самой смерти Дельфины (она умерла в 1855 г., а Эмиль пережил ее на 26 лет). В трех парижских домах, где жила чета Жирарденов: в особняке на улице Сен-Жорж (1832–1838), в квартире на улице Лаффита (1838–1842) [28]и в особняке графа Шуазеля-Гуфье на пересечении улицы Шайо и Елисейских Полей, представлявшем собой копию древнегреческого храма Эрехтейон (1843–1855), — Дельфина вела тот образ жизни, какой был ей приятен и для которого она была создана. В определенный день недели (на улице Сен-Жорж по понедельникам, на улице Лаффита и на Елисейских Полях по средам) она устраивала большие приемы, а каждый вечер ближе к полуночи, после театра или перед балом, к ней заезжали любимые друзья и собеседники, среди которых были Готье, Гюго, Ламартин, Альфонс Карр, Дюма, Бальзак (до тех пор пока не поссорился с Жирарденом) и другие «звезды» парижского артистического мира. О том, что нужно сделать, чтобы гости могли показать себя с наилучшей стороны и чтобы беседа не была принужденной и тусклой, Дельфина сама рассказала в фельетоне от 23 июня 1844 г. (наст. изд., с. 423–424 [29]). Эмиль, как правило, либо отсутствовал, либо просто дремал в кресле и не принимал участия в беседе, но для создания репутации салона тот факт, что муж хозяйки — редактор популярной газеты, значил немало.

Супруги поддерживали друг друга. Когда журналисты из конкурирующих изданий подвергли Эмиля злобным и во многом несправедливым нападкам, Дельфина ответила обидчикам пьесой «Урок журналистам» (1839), в которой изобразила журналистскую среду такими черными красками, что цензура не позволила представить пьесу на сцене. Еще прежде, весной того же 1839 г., когда депутатский мандат Эмиля был оспорен под тем предлогом, что не доказано его французское гражданство, Дельфина опубликовала стихи с неопровержимым аргументом: она, «муза родины», не избрала бы его себе в супруги, не будь он французом. Эмиль ценил жену не меньше, чем она его. Именно по его предложению она начала сочинять очерки о парижской жизни для основанной им газеты «Пресса». «Пресса» начала выходить 1 июля 1836 г., а уже 29 сентября того же года в ней появился первый очерк Дельфины, подписанный псевдонимом «виконт Шарль де Лоне».

* * *

Современные исследователи, посвятившие «Прессе» Эмиля де Жирардена целую книгу, назвали ее «1836, первый год медиатической эры» [30]. В самом деле, Жирарден совершил революцию во французской периодике. Суть этой революции заключалась в следующем: до 1863 г. газеты во Франции не продавались в розницу, приобретать их можно было только по подписке; подписка на ежедневную политическую газету стоила дорого: 80 франков в год. Жирарден уменьшил эту цену вдвое; недостающие деньги он получал за счет публикации рекламы, а для того чтобы увеличить число рекламодателей, резко расширил свою потенциальную аудиторию, предложив читателям, в сущности, две газеты в одной: верхняя часть страницы была отдана политическим передовицам, французским и международным новостям, отчетам о заседаниях палаты депутатов, нижняя же — материалам наполовину, а порой и полностью беллетристическим. До Жирардена ежедневная политическая газета в точности отвечала своему названию — она была в первую очередь политической. Правда, уже с 1800 г. в газетах появилось то, что по-русски называется «подвалом», а во Франции именовалось «фельетоном»; закон позволял увеличить газетную полосу на треть печатного листа, не платя дополнительного налога, и газетчики воспользовались этим для удлинения страницы. Первоначальный «фельетон» вовсе не имел того сатирического оттенка, который связывает с ним современное сознание; в газетных подвалах-фельетонах печатались по преимуществу рецензии на новые спектакли или книги, а также статьи научно-популярного содержания. Однако постепенно тематика «фельетонов» расширялась: уже в начале 1830-х гг. здесь начали публиковаться материалы нравоописательного свойства, сказки и новеллы, а порой даже отрывки из новых романов [31].