Ледяной смех - Павел Северный Страница 4
Ледяной смех - Павел Северный читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— Смотрю, что ошибался, считая вас порядочным человеком. По виду вы похожи, но по человеческой сути…
— Что хотите сказать?
— Что вы негодяй…
Резко повернувшись, Муравьев подошел к солдатам:
— Пойдемте, братцы, искать полевой лазарет.
* * *
Поздним вечером Муравьев, устроив солдат на ночлег, пришел на станцию в надежде на случайную встречу с кем-либо из екатеринбургских знакомых.
Побродив по перрону, решил пройти к реке, но столкнулся со штабс-капитаном Голубкиным, сослуживцем по дивизии. Оба от удивления развели руками и обнялись.
— Григорий!
— Вадим! Живой, слава богу!
— Считал меня покойником?
— Капитан Зверев сообщил, что тебя под Пермью кокнуло.
— И Зверев здесь?
— Что ты. Он, милок, неплохо обосновался в штабе Ханжина. Ты когда здесь объявился?
— Сегодня утром из Екатеринбурга с девятью солдатами своим ходом.
— С какими солдатами?
1
Первый из ожидаемых пароходов появился на Тавде на рассвете. Густой басок его гудка, прозвучав над рекой, укутанной в туман, подхваченный лесным эхом, прокатился вздохами над берегами. Люди, хватая пожитки, бежали к реке, создавая на просеке давку. Напиравшие сзади сталкивали передних с обрыва. Неслись истошные крики, визги женщин, плач детей. Под лучами утреннего солнца в клубах пыли с обрыва сползали люди, кувыркались чемоданы, корзины, узлы.
Красивый, комфортабельный, белый пароход «Товарпар» пришвартовался к берегу.
Беженцы на берегу, разбирая перепутанные в спешке вещи, орали осипшими голосами, сгруживаясь перед пароходом у самой воды, а некоторые, от напора сзади, уже стояли по колено в воде. Потная от волнения толпа осматривала пароход.
Рыжеволосый, толстый священник в чесучовой рясе, держа в руках наперстный крест, служил молебен, благодаря господа за ниспослание людям спасения от рати грядущего красного антихриста.
Охраняя пароход от штурма, по берегу растянулись цепочкой солдаты с примкнутыми штыками на винтовках. Утомительно долго спорили матросы на пароходе, решая, как лучше спустить на берег два трапа. Но, наконец, трапы были спущены. Толпа, хлынув, смяла солдат, и они, отступая в воду, осыпали садившихся на пароход цветастой матерной бранью.
Капитан парохода — коренастый сибиряк в белоснежном форменном кителе, — надрывая голос в медный рупор, тщетно призывал пассажиров к порядку. Но гул людских голосов перекрывал его голос.
Сопровождаемый солдатами, в узком коридоре толпы появился генерал-майор Случевский, держа под руку миловидную молодую женщину.
— Глядите, генеральские мощи шествуют! — раздалось в толпе.
— Сиганул с фронту, а теперь наперед всех лезет.
— Бабенка с ним артистка.
— Так и есть. Она балерина.
— Недавно с другим путалась, а теперь при генеральской декорации вышагивает.
Генерал со спутницей уже был на пароходе, а в толпе все еще продолжали вспоминать, у кого балерина побывала в любовницах.
Энергично работая локтями в людском месиве, к трапу протискивалась полногрудая, белолицая купчиха. Ее покатые плечи туго обтягивала пестрая кашемировая шаль. С узлами и корзинами ее сопровождали две монахини. Купчиха, облизывая языком пересохшие губы, без устали выговаривала:
— Да что же это творится, господи! Ужасти-то какие! Не приведи бог, что с народом деется. Гулящие девки без стыда наперед законных жен на пароход лезут.
— Матушка, Глафира Герасимовна, нервы свои из-за них в пружинку не скручивай, — сыпала скороговоркой монахиня. — В людях ноне мало порядочности. Гулящих бабенок здеся табун собрался. Чтобы осередь нас втереться, они морды вуальками прикрыли. Но я их разом узнаю, они всем от нас, порядочных, разнятся.
На пароходе у трапа стоял молодцеватый офицер в черкеске. Это князь Мекиладзе. На груди у него блестели позолоченные гозыри. Его осиная талия перетянута тонким ремешком, на котором висели кобура и кинжал, осыпанный самоцветами. У князя красивой линии орлиный нос и хищный взгляд глаз, а его стройная фигура была хорошо знакома жителям Екатеринбурга, ибо князь долгое время состоял адъютантом у полковника принца Риза-Кули-Мирза, перса по происхождению, пребывавшего в рядах русской армии.
Лихо заломив папаху, Мекиладзе временами, наводя среди пассажиров порядок, хлестал коричневым стеком мужские спины, но обладатели их отвечали на его похлестывания подобострастными улыбками…
* * *
Под обрывом, у помятого кустарника сложены чемоданы и корзины. Возле них седобородый матрос Егорыч, прищурившись, смотрел на толпу, лезшую на пароход. Адмирал Владимир Петрович Кокшаров стоял за чемоданами. Был он коренаст, с суровым, хорошо выбритым худым лицом, с бородкой как у египетских фараонов. Усталые глаза адмирала смотрели на происходящее вокруг из-под лакированного козырька офицерской фуражки, низко надвинутой на лоб над кустистыми бровями.
Настенька в том же черном платье держала под руку слепого мичмана Сурикова. Черная лента перечеркивала его бледное лицо.
К ним подошли солдаты с Корешковым. Козырнув адмиралу, Корешков поздоровался с Настенькой.
— Доброе утречко, барышня!
Настенька, взглянув на Корешкова, улыбнулась. На шинели, на груди его, на банте георгиевских лент блестел золотой солдатский «Георгий».
— Здравствуйте, Прохор Лукич.
— Явился, стало быть, с товарищами пособить вашему семейству погрузиться. Дозвольте, ваше дитство, — отдал он честь адмиралу, — оказать посильную помощь. Сами понимаете, что округ творится. Медлить посему опасно. Людишки, того и гляди, до отказу набьют посудину, так что можете оказаться вовсе без места. Шалеет народ со страху. Видать, не слыхали, что возле трапу женщину с ребенком насмерть помяли.
Адмирал с удовольствием посмотрел на подтянутого пожилого георгиевского кавалера.
— Сибиряк?
— Никак нет. Волжанин. Захлестнула смута меня и аж под самую Сибирь щепкой кинула. Революция. У нее законы, дозвольте сказать, вроде как беззаконные.
— Какого полка?
— Германскую воевал в Фанагарийском, а ноне в двадцать седьмом Камышловском. Пятеро нас тутука от полка.
— А полк где?
— Не могу знать. Раскидало его после страшных боев на Сылве.
— Это плохо, братец.
— Хуже быть не может. Бывший наш командир генерал Случевский тоже здеся.
— Может, с погрузкой все же подождать?
— Никак нет. Медлить нельзя. Суворов-генералиссимус частенько солдатам говаривал, что промедление — смерти подобно.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии