Битва за Арнем. Крах операции «Маркет – Гарден», или Последняя победа Гитлера - Энтони Бивор Страница 4

Генералы союзников тоже проводили параллели с концом Первой мировой. Оптимизм был таким, что штаб 12-й группы армий Брэдли уже заказал 25 тонн карт «для операций в Германии» ^[32], а помощник Брэдли майор Честер Хансен заметил, что «все волновались, точно второкурсники перед танцем» ^[33]. В штабе 12-й группы армий «все разговоры сводятся к фразе “если война еще продлится”» ^[34].

Они совершенно неверно оценили последствия неудачного покушения на Гитлера 20 июля, когда бомбу взорвал полковник вермахта Клаус Шенк фон Штауффенберг. Командиры союзников предположили, что это событие ознаменовало начало распада немецкой армии, но на самом деле его провал и последовавшие репрессии означали совершенно иное: теперь ситуация находилась под контролем нацистской партии и СС, а Генштаб и все армейские формирования были обречены сражаться до последнего вздоха фюрера.

Утром 3 сентября, когда передовые отряды союзников наступали на Антверпен, Брюссель и Маастрихт, генералы Брэдли и Ходжес вылетели в штаб 2-й британской армии к генерал-лейтенанту Майлзу Демпси – обсудить с Монтгомери «будущие операции в направлении Рура» ^[35]. Помимо Эйзенхауэра, лежавшего с больной ногой в Гранвиле, на совещании отсутствовал генерал-лейтенант Гарри Крирар, командующий 1-й канадской армией: он настоял на том, что останется в Дьеппе и устроит парад в память о соотечественниках, убитых в погибельном налете в августе 1942 года. А так он мог бы указать на трудности захвата портов Ла-Манша и борьбы с 15-й немецкой армией, отступившей от Па-де-Кале в район к западу от Антверпена, к устью Шельды. Порт Антверпена тоже был жизненно важен для продвижения в Германию через Рейн, однако оба – и Монтгомери, и Брэдли – настаивали на реализации собственных, несовпадающих намерений: англичане стремились на север, а американцы – на восток.

Никаких протоколов в ходе совещания не вели, и потом Брэдли убедился, что Монтгомери намеренно ввел его в заблуждение. Брэдли посоветовал отменить воздушный десант у Льежа на мостах через Маас, намеченный на следующий день, и Монтгомери вроде бы согласился. «Мы оба считаем, – сказал впоследствии фельдмаршал, – что все имеющиеся самолеты необходимо использовать как транспорт и поддерживать темп наступления» ^[36]. Однако позже, в тот же день, в 16.00, Монтгомери приказал своему начальнику штаба отправить в Англию, в 1-ю воздушно-десантную союзную армию, запрос о разработке другого плана, гораздо более амбициозного. Его новая идея состояла в захвате мостов «между Везелем и Арнемом» ^[37], по которым 21-я группа армий сможет пройти через Рейн к северу от Рура. Очевидно, он рассчитывал, что если первым установит плацдарм через Рейн, то Эйзенхауэр волей-неволей отдаст ему основную часть ресурсов и американские формирования.

Очень жаль, что Эйзенхауэр не присутствовал на совещании. Когда Брэдли узнал, что Монтгомери своевольно отказался от согласованного плана, он пришел в ярость. Фельдмаршал отказывался признать то, что поняли почти все высшие британские офицеры: Британия отныне была младшим партнером в альянсе. Американцы давали больше войск, гораздо больше техники и почти всю нефть. Идею, что Британия остается великой державой, отчаянно пытался продвигать Черчилль, в глубине души зная, что это всего лишь его фантазия. И можно даже утверждать, что это погибельное клише, не забытое и сегодня, когда страна явно не проходит в ту весовую категорию, где продолжает биться, родилось именно тогда, в сентябре 1944 года.