От Аустерлица до Парижа. Дорогами поражений и побед - Олег Гончаренко Страница 39

В августе, после окончания перемирия, Прендель подчиняется шведскому наследному принцу и продолжает рыскать по тылам противника, захватывает 40 офицеров и 263 нижних чина. Во время боя при Денневице он берет в плен, опять же в тылу французов, 7 офицеров, 900 нижних чинов, пушку, 3 зарядных ящика и истребляет много обозов. Переправившись снова через Эльбу, все с теми же двумя казачьими полками он сбивает врага с позиции и с тыла прокрадывается в Лейпциг. До знаменитой Битвы народов он полонит 9 офицеров и 223 нижних чина, а во время сражения ему поручено наблюдение за дорогами из крепостей Торгау и Виттенберг, и он берет в плен еще 7 офицеров и 800 нижних чинов и истребляет обозы.

У зятя Пренделя сохранялась своеобразная печать, о которой мог бы мечтать любой музей, употреблявшаяся Пренделем в то время. Когда им захватывались неприятельские курьеры, он, конечно, отбирал у них все документы и депеши, наиболее важные посылались в свои штабы, а все малоценные с теми же курьерами он отсылал обратно неприятелю, приложив к ним печать с надписью на немецком языке: «Привилегированная Казачья почтовая контора». Тогда же за голову Пренделя французы назначили крупную сумму денег. Такой «чести», кажется, не был удостоен ни один из наших партизан. За все эти действия в период Лейпцигской битвы Прендель был награжден орденом Св. Анны 2-й степени с алмазами; шведы дали ему орден Северного Меча 2-й степени, а пруссаки — орден Красного Орла. Сейчас же после Лейпцигской победы император Александр I лично назначил Пренделя комендантом этого города, в должности коего он пребывал до 1816 года. Однако он участвовал во взятии Парижа в 1814 году, куда, по словам некролога, он был заранее послан, переодетый евреем.

Благодарные жители Лейпцига и Альтенбурга, совместно с их патриотическими «бундами», вручили своему коменданту В.А. Пренделю диплом почетного гражданства и вышеупомянутую медаль в память Лейпцигского сражения, занесенную в послужной список и носимую Пренделем с согласия хорошо его знавшего императора Александра I. А на могиле умершего в Лейпциге малолетнего сына Пренделя жителями был вознесен памятник. За заботы Пренделя об оставленных в Лейпциге французами 51 000 раненых и пленных (23 генерала, 700 офицеров и 19 000 нижних чинов) впоследствии французское правительство наградило Пренделя Командорским крестом Почетного легиона, а саксонское и баварское — орденами за гражданские услуги.

От 1816 до 1819 года Прендель был комендантом Саксонских военных дорог, после чего, с переводом в Киевский драгунский полк, вернулся в Россию и был назначен офицером для особых поручений при командующем 1-й армией генерале Сакене, в Киеве. В том же году ему высочайше жалуют 2000 десятин земли, в 1828 году — орден Св. Георгия 4-й степени, за 25-летнюю службу в офицерских чинах (в русской армии), в 1834 году — снова политическая командировка в Галицию, за которую он произведен в генерал-майоры, и в 1835 году Прендель выходит в отставку с мундиром и полной пенсией и поселяется в Киеве.

Оглядываясь на служебное поприще Пренделя, мы можем отметить его непрерывную штабную деятельность с частыми ответственными командировками за границу или в роли офицера-разведчика или с дипломатическими задачами. Строевая же его служба выразилась лишь в командовании партизанскими отрядами силою до бригады. Он не командовал ни эскадроном, ни полком, т. е. не поднимался по нормальной иерархической лестнице каждого русского офицера. Биограф указывает, что Прендель и не мог идти указанным путем, ибо «он чрезвычайно любил свою родину — Тироль и никогда не

присягнул России», но, когда немецкое историческое общество покусилось купить его мемуары для их опубликования, Прендель ответил: «Жизнь и сведения мои принадлежат моим царям-благодетелям и России, моему второму Отечеству, где живу и намерен умереть».

Эти веденные Пренделем записки, указывает его биограф, были переданы им также жившему в Киеве инженер-генерал-майору Ф. с прибавлением: «Авось будут напечатаны…», но слава о нем заглохла. «Из всех наших партизан, — говорит далее полковник Сакович, — глухая молва об удали и отваге Фигнера и Пренделя, более чем о прочих, перешла в предание…», ибо «этот скромный старец постоянно уклонялся от рассказов о себе и много унес он с собою в могилу».

Еще о партизане В.А. ПРЕНДЕЛЕ

Издающаяся в восточном секторе Берлина просоветская газета «Neues Deutschland» от 17 октября с. г. напечатала статью, озаглавленную «Документы народной освободительной войны», имеющую целью описать открытую в Лейпциге выставку в память 140-летия Битвы народов, имевшей место под стенами этого города в 1813 году. На самом деле лейтмотивом этой статьи была пропаганда идеи «о силе немецко-русской приязни». Посередине текста помещено изображение «Русской церкви в память Лейпцигской битвы», освященной к 100-летию Битвы народов.

Повторяя слова директора Лейпцигского исторического музея, сказанные на открытии выставки, автор статьи указывает еще на другую ее цель: «обнаружение лжи, распространенной в интересах юнкеров (крупных землевладельцев. — В.Р.) и монополистов, об этой битве» и на обязанность «указать на помощь, оказанную нам (немцам. — В.Р.) русским народом». В подтверждение приводятся слова генерала Нейдгардта фон Гнейзенау (известного стратега, генерал-квартирмейстера фельдмаршала Блюхера. — В.Р.): «Без выдающегося духа русского народа, без его ненависти к иноземцу-притеснителю весь цивилизованный свет оказался бы под деспотизмом разнузданного тирана» (т. е. Наполеона. — В.Р.).

Оставив в стороне пропагандную сторону статьи, обратимся к воспоминаниям о В. А. Пренделе, деятельности которого уделена особая «глава» под заглавием «Русский комендант города». Автор пишет: «"38 000 раненых было в Лейпциге (при населении в 32 600 человек), которых должен был приютить город; это была тяжелая задача. Надо еще прибавить заботу о гарнизоне, устранение повреждений, причиненных сражением, восстановление порядка и общественной жизни. В то время комендантом города был русский полковник, который заботился обо всех и обо всем". Прендель быстро все наладил, а когда он покинул эту должность, 11 ноября 1814 года жители Лейпцига избрали его своим почетным гражданином с поднесением ему "Лейпцигской овальной медали" и провожали его со слезами на глазах»…

И тут же автор статьи воспроизводит один из энергичных приказов Прен-деля, расклеенный на городских стенах 14/26 октября 1813 года и напечатанный готическим шрифтом, в котором он угрожает неповинующимся штрафом в 10 талеров, вносимым в Госпитальную кассу, под ответственностью г. полицей-президента.

Не подлежит сомнению, прибавим от себя, что полковник русской службы В.А. Прендель был не только выдающимся забытым партизаном, но и талантливым организатором, заботливым «отцом города (чужого)». Император Александр I в данном случае в выборе не ошибся.

В. Г. фон Рихтер