Арии - Дмитрий Колосов Страница 37

Боги ариев-иранцев происходили от единого индоевропейского корня. Ветвясь, это древо давало все новые побеги – сначала бедную поросль, по мере роста ствола обращавшуюся в пышную крону. Чем дольше генерировал свои сакральные представления тот или иной эпос, тем обильнее разрастались божественные семьи, как было у эллинов и римлян, индийцев и скандинавов. Не отстали в этом отношении и иранцы, пестовавшие своих богов не столетие и даже не тысячелетие.

По обыкновению, ранний пантеон редко бывает четко определен функционально. Так и тут; поэтому на вершину пантеона карабкались многие: Варуна и Индра, Яма и Митра. Однако арьи как-то быстро определились: как бы ни звался их небесный покровитель, но прежде всего он – Мудрость, Мазда. И потому они объявили своим кредо «даэна мазда-ясна» – «вера чтущих Мазду», а уж потом ученые мужи для ясности языка переиначили это возвышенное определение в маздаизм, или же в маздеизм.

То был чисто индоевропейский культ с возвышенной поэзией, потреблением галлюциногенов, шаманских радений. Как и положено, одни боги возвышались, другие ниспровергались, рождались новые, умирали, случалось, старые. Как нередко бывает, с течением времени старое поколение богов породило себе на смену новое, но полностью от власти не отказалось и потому мирно сосуществовало с ним. В точности, как у собратьев-индоариев. До поры до времени боги не ссорились. До поры до времени… Среди прочих богов арии выделяли двух, чьи имена уже звучали выше, – Варуну и Митру. У индоариев Варуна – могущественный древний властелин, а Митра – вполне заштатный божок, удостоившийся лишь малого упоминания в «Ригведе». У арьев дело обстояло несколько иначе. Варуну они почитали как бога, связанного с водами. Еще Варуна был богом клятвы, обязательства. Он строго следил за исполнением обещанного, если же клятва нарушалась, принимал меры. Приведем цитату из труда бабушки «зороастристики» Мэри Бойс, в свою очередь процитировавшей индийский трактат: «Обвиняемый должен был погрузиться под воду, держась за ноги стоящего рядом человека. Погружаясь, он произносил следующие слова: “Воистину защити меня, Варуна!” В этот момент стреляли из лука, и быстрый бегун бросался вслед за стрелой. Если бегун возвращался со стрелой до того, как обвиняемый под водой погиб, это означало, что Варуна, бог клятвы, щадил и оправдывал его. Если же несчастный умирал, значит, он был виновен, и на этом дело заканчивалось. Одно из испытаний огнем заключалось в том, что обвиняемый должен был пробежать по узкому проходу между двумя пылающими поленницами. Если он оставался живым, значит, Митра, бог договора, провозглашал его невиновным. В огненных ордалиях использовали и расплавленную медь, которую выливали на обнаженную грудь обвиняемого».

Митра также был связан с клятвой; его именем клялись соседи, разграничивая пастбища или источники. Со временем Митра постепенно оттеснил на второй план Варуну, обретя космическую мощь, власть над словом, разумом, самой истиной, даже и военную силу.

Триаду завершал Ахура. Что входило в его функции – неясно. Верно, он был воплощением богов-властелинов, ахуров, их персонифицированным архетипом, неким абстрактным – или же конкретным – воплощением вышнего.

Уже из самой принадлежности богов к судебным испытаниям ясно, с какими стихиями они ассоциировались: водой и огнем. Но со временем у них появились субституты, уверенно отстранившие на второй план своих предшественников. За водную стихию стал отвечать Апам-Напат, что дословно означает «Внук вод». Также почиталась водная богиня Ардвисура Анахита – «Влага Могучая», представлявшаяся в облике прекрасной девы, которая помогает иранским богатырям бороться с дэвами, драконами и иноземными недругами.