Русская армия в войне 1904-1905 гг. Историко-антропологическое исследование влияния взаимоотношений военнослужащих на ход боевых действий - Андрей Гущин Страница 37

Обучение японской армии велось по западным образцам, причем основывались почти исключительно на немецких взглядах, что нашло соответствующее отражение в уставах. Прежде всего, необходимо отметить, что для подготовки начальников и войск японцы усвоили мысли изложенные во второй части германского устава, в которой излагалась суть действий в бою:

1) развитие и проведение на практике при всех условиях стремления действовать наступательно;

2) убеждение в том, что наступление должно окончиться успехом, если оно хорошо подготовлено и ведется энергично;

3) способность и умение отказаться от форм в пользу применения к местности и обстановке;

4) самостоятельность частных начальников в рамках общей цели действий;

5) продолжительное применение походных колонн и переход в боевой порядок только после того, как определится направление атаки;

6) сочетание энергично веденной фронтальной атаки с охватом одного или обоих флангов.

Русские уставы и наставления также требовали наступательных действий.

Таким образом, теоретические разработки обеих противоборствующих сторон, отраженные в формирующих взгляды военнослужащих документах, находились на одном уровне.

Стратегический план Японии носил наступательный характер. План предусматривал:

— уничтожение внезапным ударом русской эскадры в гавани Порт-Артура;

— захват господства на Тихоокеанском морском театре военных действий;

— надежную защиту от противника своих морских коммуникаций на Тихом океане;

— десант сухопутных войск в Корею и Маньчжурию;

— взятие крепости Порт-Артур;

— разгром русских армий в районе Ляояна.

В основу плана стратегических действий русской стороны была заложена идея выигрыша времени для сосредоточения и развертывания крупных сил в районе Ляоян-Хайчен:

— частью войск сдерживать наступление японской армии, начиная с рубежа на реки Ялу, отходя на север Маньчжурии;

— удерживать крепость Порт-Артур;

— с прибытием войск из Европейской части России перейти в общее наступление, разгромить противника и высадить десант на Японские острова;

— флоту ставилась задача завоевать господство на море и воспрепятствовать высадке японцев на материке.

Сравнительный анализ был бы неполным без обращения к особенностям аппаратов разведки и контрразведки. На начало XX века еще не существовало ведомств, таких как привычные восприятию современного читателя Главное разведывательное управление генерального штаба или отдел контрразведки Федеральной службы безопасности с узкой специализацией, направленной на поиск и обработку оперативной информации. Поэтому и Российская империя, и Япония перед войной пользовались традиционными на тот момент схемами сбора информации о противнике:

— работа официально командированных в армию вероятного противника офицеров (формально это называлось обменом опытом);

— сбор информации через военных атташе;

— весь возможный потенциал дипломатов и консулов, находившихся в стране пребывания на официальных началах.

В ходе самой войны появились иррегулярные отряды китайских наемников, которые широко (но без всякой практической пользы) использовались обеими сторонами конфликта. Но сведения, добытые через китайских шпионов, видимо, не принесли существенной пользы ни одной из воюющих сторон. В своем стремлении ускорить окончание войны правительство Японии пошло на прямое финансирование деятельности российских революционных и оппозиционных организаций, переслав за годы войны не менее миллиона иен (по современному курсу свыше 5 млрд. иен, или более 40 млн. долларов). Поэтому функции контрразведки в России взяло на себя жандармское управление. В целом руководители большинства революционных организаций продемонстрировали готовность пренебречь общегосударственными интересами и пойти на соглашение с кем угодно для достижения своих партийных целей. Объективно их агитационно-пропагандистская деятельность явились частью антироссийской пропаганды Японии и ее союзников. Однако субсидирование деятельности российских революционных и оппозиционных сил Японией не повлияло заметным образом ни на одно крупное сражение Русско-японской войны, ни в целом на итог войны 1904-1905 годов. Таким образом, российская разведка и контрразведка показали себя достойными соперниками японских коллег, но, видимо, деятельность разведки как таковой в войну 1904-1905 годов не приобрела еще стратегического значения, столь характерного для крупномасштабных операций разведывательных спецслужб в XX веке.

Итак, перечислим основные выводы:

— Сопоставление тактико-технических характеристик образцов стрелкового оружия, орудий полевой артиллерии и вооружений свидетельствует о паритете, создавшем равные возможности для ведения успешных боевых действий и японской, и русской сторонами.

— Предметы амуниции и снаряжения, вещевого довольствия находились на одинаковом уровне.

— Пищевое довольствие русской армии соответствовало европейскому уровню и было более рациональным и питательным по сравнению с японским войсковым пайком.

— Стратегическое планирование обоих сторон конфликта имело ряд недостатков, хотя и представляло определенную четкую законченную концепцию как в планах главнокомандующего Куропаткина, так и в планах, разработанных японским штабом.

— Органы разведки и контрразведки находились в стадии формирования как в Российской империи, так и в Стране восходящего солнца и существенно на результат боевых действий не смогли повлиять.

— Система организации вооруженных сил у японцев была более сложной. Хотя в общем стороны конфликта пользовались передовыми на тот момент территориальной и территориально-окружной системами организации войск.

— Комплектование действующей армии у японской стороны было несколько предпочтительнее. Особенно очевидными выглядели преимущества японцев при комплектовании морских экипажей. Но в целом и японская армия, и русская армия переживали ряд общих проблем: нежелание большинства образцовых солдат оставаться на сверхсрочной службе, несмотря на ряд льгот, разработанных как в русской, так и в японской армиях. Хроническая нехватка кадровых унтер-офицеров-сверхсрочников и, как следствие, наличие школ унтер-офицерских специальностей для нижних чинов срочной службы как в России, так и в Японии. Наличие разрыва в уровне подготовке нижних чинов запаса и действующей армии.

— В плане образования офицерского корпуса преимуществом японской армии являлась широкая сеть школ переподготовки с коротким, но очень интенсивным обучением от одного года до полутора лет в соответствии с передовыми достижениями военной мысли ^[46]. Но, с другой стороны, русские офицеры получали более основательное (универсальное) и продолжительное образование в средних учебных заведениях.