Испанская война и тайна тамплиеров - Олег Соколов Страница 37

– Когда же будут пускать? Так мы попадем на рынок к самому закрытию!

– Что, в Сарагосе уже жрать не надо?!

– Вот напридумывали законов! Больше всего возмущался Пако:

– Честным людям прохода не дают!

Впрочем, через какое-то время к часовым подбежал полицейский агент, отдал какое-то распоряжение, и солдаты открыли проход на мост, придирчиво проверяя у всех входящих паспорта.

Паспорт – желтая бумажка, на которой были отмечены все характеристики ее владельца: возраст, рост, цвет волос, цвет глаз, форма губ, цвет лица, а также особые приметы, – был у Пако в полном порядке. Так что проверка его бумаг заняла минуту, и контрабандист, пройдя линию часовых, зашагал по древнему мосту, построенному еще римлянами. Это мощное каменное сооружение выдержало все превратности времени, в том числе и последнюю осаду, запечатлевшую на его арках следы от попаданий ядер.

Впереди, справа от моста, возвышалось величественное здание собора Нуэстра-Сеньора-дель-Пилар, купола и шпили которого играли многоцветной мозаикой в лучах яркого солнца.

Едва Пако сделал пару шагов по площади перед собором, как его оглушил грохот орудийного залпа, раздавшегося откуда-то с берега Эбро. Пако вздрогнул и посмотрел по сторонам. Многие прохожие тоже рассеянно оглядывались, не понимая причины этой канонады.

Не прошло и полминуты, как раздался новый залп, от которого затряслись стены и зазвенели окна, а через полминуты еще один…

Пока люди изумленно спрашивали друг друга, что это может быть, на площадь выехали два всадника в мундирах испанской жандармерии. Один из них, встав посреди площади, громким голосом возвестил по-испански:

– Его светлость граф Сюше объявляет всем верным жителям Сарагосы и всего Арагона, что двадцать третьего апреля сего года Господь даровал победу Арагонской армии над войсками мятежников из Каталонии под командованием генерала О’Доннела.

В плен взято шесть тысяч сто тридцать семь человек. Еще пятьсот двадцать неприятельских солдат убито и ранено. Сегодня часть пленных пройдет по улице Коссо, и жители сами смогут убедиться в результатах победы. Его светлость объявляет, что в честь этого радостного события прогремит орудийный салют в двадцать залпов…

Пока жандарм силился кричать так, чтобы его слышала вся площадь, пушки продолжали грохотать, а потом к ним присоединился перезвон колоколов собора. Вскоре колокола гудели уже над всей Сарагосой.

Пако пробормотал про себя какие-то проклятия и, засунув в рот свою вонючую сигару, зашагал в сторону улицы Мизерикордия, где его ждало одно важное дело. Пако не хотелось идти в сторону Коссо, но другого пути не было, так как главная улица шла полукругом, охватывая весь центр города и упираясь концами в Эбро.

Уже приближаясь к Коссо, контрабандист увидел впереди какое-то столпотворение. Еще несколько шагов – и он очутился в толпе. Зеваки явно в ожидании чего-то стояли на тротуарах, вдоль которых редкой цепью выстроились французские солдаты и несколько агентов испанской полиции. Конечно, Пако мог бы перебежать улицу, но решил перестраховаться – мало ли, заберут в полицию, а там будут лишние и ненужные вопросы. Он остановился и огляделся по сторонам:

– Пленных, что ли, гнать будут? – спросил он у женщины с корзиной, которая с интересом всматривалась в глубь длинной улицы.

– Ну да, пленных…

– А чьих? – задал он провокационный вопрос.

– Ты что, с луны свалился? – буркнула тетка. – Наших. – А потом, заметив, что на нее косо посмотрели из толпы, поправилась: – То есть неприятельских.

– Неприятельских? – не унимался Пако. – Французов, что ли?

– Слушай, иди-ка ты, дружок, своей дорогой, – ответила тетка, – а то на добрых людей беду накличешь.

С этими словами она отвернулась и отодвинулась в сторону.

Пако раскурил свою жуткую сигару, отчего вокруг него образовалось свободное пространство, и стал терпеливо ждать. Примерно через четверть часа со стороны университета показалась колонна, впереди которой ехали французские конные жандармы, а за ними шли несколько пехотинцев. Потом показалась и толпа пленных. Когда она приблизилась, Пако с удивлением отметил, что на лицах пленных испанских солдат было написано не страдание, а скорее полное безразличие. Некоторые шли и громко разговаривали, кто-то небрежно покуривал сигары, кто-то даже приветствовал стоящих по тротуарам жителей, а были и такие, которые гоготали, бог знает почему.

В общем, на убитых горем людей они не походили. Французских охранников, которые шли редкой цепью по краям густой колонны, было немного. Если бы пленные вдруг вздумали бежать, французам навряд ли удалось бы поймать или застрелить одного из пятидесяти, но, судя по всему, пленные и не думали о побеге. Кто-то беспечно, а кто-то безразлично они шли в это вынужденное путешествие во Францию.

Пленных гнали чуть больше четверти часа. Хотя Пако не считал, да и не мог бы сосчитать их, ему показалось, что испанских солдат было полторы-две тысячи, не больше. Впрочем, глашатай говорил, что это только первая колонна.

«Бог знает, может, пригонят еще и других», – мелькнуло у него в голове.

Пока вели пленных, Пако выкурил свою толстую сигару и, сплюнув, продолжил путь на улицу Мизерикордия.

Дом, к которому он подошел, был солидным зданием с решетками на окнах первого этажа. Этот дорогой особняк принадлежал известному в Сарагосе доктору дону Хосе Чуэка и Мескита. Но добрый контрабандист шел к доктору не для того, чтобы показать ему свои болячки. Дон Хосе уже давно оставил врачебную практику, ибо его взял в ближайшие помощники комиссар Домингес. Человек передовых убеждений, сторонник нового порядка вещей в Испании, высокообразованный дон Хосе Чуэка быстро занял видное место в полицейской администрации, а его организаторские таланты и связи очень помогли комиссару Домингесу на первых порах. Правда, комиссар сразу заметил, что Чуэка уж очень любит деньги. Но кто их не любит? Однако комиссар не знал, что его ближайший помощник не просто относится с теплым чувством к серебряным кружочкам, а любит их с упоением. Очень быстро доктор стал пользоваться своим служебным положением вовсе не для того, чтобы наводить в городе порядок. За взятки он помогал оформить документы для кого угодно. Так одним из его постоянных «клиентов» стал молодой граф Вегуэра…

На вопрос слуги «Как представить посетителя?» Пако коротко ответил:

– Скажи, что от друзей из Хаки.

Слуга посерьезнел и исчез за дверью. Примерно через пять минут он снова появился на пороге и предложил контрабандисту войти.

В богато обставленном кабинете за массивным письменным столом сидел дон Хосе Чуэка. Ростом, телосложением и возрастом он походил на своего посетителя, только в отличие от контрабандиста, у которого было обветренное лицо и заскорузлые руки, дон Хосе был ухожен, выхолен и одет почти по последней французской моде. На его полном лице с жирными губами было написано легкое беспокойство.