Военные контразведчики - Александр Бондаренко Страница 36

Семнадцатого декабря Аралов пригласил на заседание РВСР «для окончательного рассмотрения вопроса о ВК РВСР» членов «Комиссии по ревизии и реорганизации…» — М. С. Кедрова и нового начальника отдела ВК В. X. Штейнгардта, который прибыл на заседание с проектом «Положения об Особом отделе», то есть соответствующим образом измененным ноябрьским вариантом «Положения о Военном контроле». Уточнения в нем были следующие: органы ВК переименовывались в особые отделы; вместо «иностранных военных шпионов» было записано более широкое понятие «неприятельские шпионы»; общее руководство возлагалось на члена РВСР, входящего постоянным членом с правом решающего голоса в Коллегию ВЧК; непосредственное руководство всеми сухопутными и морскими особыми отделами сосредоточивалось в Управлении Особого отдела при РВСР; Военный отдел ВЧК, фронтовые, армейские и пограничные ЧК объединялись с органами ВК; отделение военной цензуры переходило в Регистрационное управление РВСР… В общем, составители документа до конца отстаивали самостоятельность контрразведки, допуская лишь ее символическую связь с ВЧК. Однако никакого действия эти предложения уже не возымели.

Девятнадцатого декабря 1918 года состоялось заседание бюро ЦК ВКП(б) с участием В. И. Ленина, где, как написано в протоколе, «слушали» вопрос «О военном контроле». Было принято постановление, в котором говорилось, что «по вопросу об объединении деятельности ВЧК и Военного контроля решено согласиться с положением, выработанным при Реввоенсовете. Заведующим Военным контролем назначить т. Кедрова, если не встретится возражений со стороны Реввоенсовета…».

На заседании, проведенном в ночь с 26 на 27 декабря, члены РВСР приняли решение о назначении Кедрова начальником уже не Военного контроля — этот термин ушел в историю, но Особого отдела. Притом оговаривалось, что «общее руководство Особым отделом по указаниям Реввоенсовета Республики лежит на члене РВСР Аралове» ^[99], который входит «постоянным членом с правом решающего голоса в коллегию Всероссийской чрезвычайной комиссии».

В свою очередь, председатели фронтовых и армейских чрезвычайных комиссий назначались соответствующими реввоенсоветами и утверждались ВЧК. В дивизиях, полках и батальонах назначались комиссары ЧК, которые утверждались соответствующей высшей инстанцией.

Четвертого января 1919 года М. С. Кедров издал приказ № 1 по Особому отделу, требуя немедленно приступить к «слиянию» на фронте и в округах органов ВК и ЧК, организовывая таким образом фронтовые и тыловые особые отделы — работу эту предлагалось завершить уже к 15 января. Начальниками особых отделов фронтов и армий временно оставались руководители соответствующих органов ВК, а за основу организации принималась тогдашняя структура Военного контроля, но без отделений военной цензуры, агентурной разведки и следственной части — первые два выделялись в самостоятельные органы, подчиненные Региструпу РВСР, следственную работу рекомендовалось передать ЧК в тылу, а на фронте — Реввоентрибуналу…

Впрочем, в пункте 10-м «Постановления ВЦИК об Особых отделах при ВЧК», опубликованном 21 февраля 1919 года, этот вопрос определялся по-иному:

«Особым отделам предоставляется право ведения следствий и всех связанных с ними действий, как то: обысков, выемок и арестов, кои производятся по собственным Особого отдела ордерам или по ордерам Всероссийской или губернских чрезвычайных комиссий».

При организации Особого отдела отбирались «надежные работники из числа коммунистов», а беспартийные могли привлекаться к работе лишь «с особой осторожностью». Фактически происходила ликвидация Военного контроля, в результате чего многие опытные контрразведчики просто оказались не у дел, что, разумеется, не лучшим образом сказалось на результатах деятельности новой военной контрразведки.

Борьба с контрреволюцией и шпионажем в армии и на флоте возлагалась отныне на Особый отдел — под общим руководством ВЧК. В Инструкции Особого отдела ВЧК, введенной в действие 24 января 1919 года, задачи особых отделов сводились к «обнаружению, обследованию и пресечению деятельности контрреволюционных и шпионских организаций» в РККА. Однако непосредственно контрразведывательной работой в Особом отделе ВЧК занимались всего 11 человек, а в особых отделах фронтов и армий подобной «специализации» не было вообще: бороться «с контрреволюцией» было гораздо проще и, скажем так, эффектнее.

Хотя в этой «эффектности» были свои необходимость и логика: «Обстановка Гражданской войны, когда сочувствующих неприятелю было достаточно много как у красных, так и у белых, вынуждала не к ювелирной работе, а, наоборот, подталкивала к массовым ударам по классово чуждой среде.

Требовался, прежде всего, карательный, терроризирующий противников власти орган, широко практикующий метод открытого подавления контрреволюционных элементов в армии и в окружении воинских частей. Таким аппаратом и стали особые отделы.

Они, конечно же, натыкались на шпионаж в ходе расследования дел отдельных изменников и подпольных антибольшевистских организаций, как могли, старались распутать разведывательные сети белогвардейцев. И, надо отдать должное, иногда это удавалось…» ^[100]

Примером тому может служить дело «Национального центра» — крупной антисоветской организации, финансировавшейся Антантой, в ходе разработки которой Особый отдел ВЧК вышел на разветвленную нелегальную резидентуру английской разведки под руководством Поля Дюкса. «Заговорщики пробрались в части и учреждения 7-й армии, в Петроградский Совет, в ЧК. Бывший начальник штаба 7-й армии Люндеквист разработал для Юденича оперативный план наступления на Петроград. В нем были указаны слабые пункты советского фронта, что облегчало белой армии вести наступательные операции. Организация Дюкса готовила восстание в Петрограде — были сформированы 12 отрядов, разработаны планы захвата стратегических объектов, взрыва железнодорожных мостов. Готовясь к восстанию, контрреволюционеры даже поспешили образовать “правительство”, которое должно было взять власть в Петрограде после победы восстания.

Разоблачение и разгром “Национального центра” и заговора Поля Дюкса сыграли решающую роль в борьбе с внутренней контрреволюцией и агентурой империалистических разведок» ^[101].

«Этот факт послужил для чекистов непосредственным поводом для усиления именно контрразведывательной работы с использованием секретных сотрудников, внедряемых в шпионские контрреволюционные организации. Определенные успехи, которые стали первыми ласточками оперативного мастерства, пришли к ним именно тогда, когда они начали применять классические методы разыскной работы с использованием специально отобранных агентурных источников» ^[102].