Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век 1914 - 1991 - Эрик Дж. Хобсбаум Страница 35

Что касается рабочих, то после войны полная занятость, т. е. ликвидация массовой безработицы, стала краеугольным камнем экономический полити-

* Пункт, касающийся «страны наибольшего благоприятствования», на самом деле означает прямо противоположное тому, о чем, казалось бы, в нем говорится, а именно: торговый партнер имеет те же права, как и «страна наибольшего благоприятствования», т. е. ни одна страна не находится в привилегированном положении.

** В классическом варианте золотой стандарт означает денежную единицу, т. е. долларовую банкноту, цена которой равна цене золота определенного веса, на которое, если в этом возникнет необходимость, банк может ее обменять.

ю8

«Эпоха катастроф»

ки в странах реформированного демократического капитализма, чьим самым знаменитым, но не единственным пророком и первопроходцем являлся британский экономист Джон Мейнард Кейнс (1883—1946). Его аргументы в пользу ликвидации перманентной массовой безработицы были в равной мере политическими и экономическими. Сторонники Кейнса справедливо считали, что потребности, возникающие у получающих доход полностью занятых рабочих, могут оказывать стимулирующее воздействие на ослабленную экономику. Однако причина, по которой данный метод наращивания потребностей получил такой исключительный приоритет (британское правительство вступило на этот путь еще до окончания Второй мировой войны), состояла в том, что массовая безработица считалась политически и социально взрывоопасной, что и было доказано во время депрессии. Эта вера была столь сильна, что, когда через много лет массовая безработица возвратилась, особенно во время экономического спада начала igSo-x годов, специалисты (включая автора этих строк) с уверенностью ожидали наступления социальной нестабильности и были удивлены, когда ее не последовало (см. главу 14).

А произошло это, без сомнения, в огромной степени благодаря другой профилактической мере, предпринятой во время Великой депрессии, утвердившейся после нее и ставшей одним из ее результатов: введению современных систем социального страхования. Кого сейчас удивляет, что в

СШ^ в 1935 году был принят Закон о социальном обеспечении? Мы так привыкли к преобладанию обширных систем социальной поддержки в странах промышленного капитализма (за некоторым исключением в Японии, Швейцарии и СШ^), что забыли, как мало перед Второй мировой войной было государств, имевших программы социального обеспечения в современном их значении. Даже Скандинавские страны только начинали внедрять их. Да и сам термин «государство всеобщего благоденствия» вошел в употребление только в 1940-х годах.

Шок, произведенный Великой депрессией, усиливался еще благодаря тому, что единственная страна — СССР,— решительно отвергшая капитализм, оказалась защищенной от нее. В то время как остальной мир или, по крайней мере, либеральный капиталистический мир Запада продолжат загнивать, в СССР происходила массовая стремительная индустриализация в соответствии с новыми пятилетними планами, С 1929 по 1940 год советское промышленное производство как минимум утроилось. Оно выросло с 5% мирового промышленного производства в 1929 году до i8°/o в 19з8-м, в то время как общая доля СШ^, Великобритании и Франции упала с 59 Д° 5²%. К тому же в СССР не было безработицы. Эти достижения производили на иностранных наблюдателей различных мировоззрений, включая малочисленный, но влиятельный поток экономистов, в качестве туристов посещавших Москву в 1930— 1935 годах, более сильное впечатление, чем очевидная примитивность и не-Погружение в экономическую пропасть 1О 9

эффективность советской экономики и варварская жестокость сталинской коллективизации и массовых репрессий. Ведь они пытались осознать не столько феномен СССР, сколько крушение их собственной экономической системы, глубину краха западного капитализма. В чем состоял секрет советской системы? Можно ли было благодаря ей чему-то научиться? Перекликаясь с российскими пятилетками, слова «план» и «планирование» прочно утвердились в западной политике. Социал-демократические партии (как, например, в Бельгии и Норвегии) разрабатывали партийные «планы». Сэр Артур Солтер, британский государственный деятель, человек в высшей степени респектабельный, с безупречной репутацией, один из столпов общества, написал книгу «Исцеление», в которой доказывал необходимость планирования для того, чтобы вырваться из порочного круга Великой депрессии. Группа британских умеренных государственных чиновников и функционеров основали «мозговой центр» из представителей нескольких партий под названием «Бюро политического и экономического планирования». Молодые консерваторы, такие как будущий премьер-министр Гарольд Макмиллан (1894—19⁸⁶), стали выразителями идей «планирования». Даже убежденные нацисты переняли эту идею—в-1933 году Гитлер представил свой четырехлетний план. По соображениям, которые будут рассмотрены в следующей главе, международный резонанс успехов нацистов в борьбе с депрессией после 1933 года был гораздо слабее.

II

Почему же капиталистическая экономика не смогла функционировать в период между мировыми войнами? Важнейшей составной частью любого ответа на этот вопрос является ситуация в СШ^. Ведь если экономические трудности стран, принимавших участие в войне, можно объяснить потрясениями военного и послевоенного периодов, то СШ^ находились далеко от театра военных действий и принимали в них только краткосрочное участие, если это вообще так можно назвать. Отнюдь не подорвав их экономику, Первая мировая война, так же как и Вторая, оказала на нее весьма ощутимое положительное влияние. К 1913 году СШ^ уже являлись самой крупной экономической державой в мире, производя более трети всей мировой промышленной продукции — почти столько же, сколько Германия, Великобритания и Франция, вместе взятые. В 1929 году СШ^ выпускали более 42 % мировой продукции, в то время как три названные европейские промышленные державы производили менее 28% (Hilgerdt, 1945, Table Li4-}- Эти цифры говорят о многом. В частности, в то время как производство стали в США в 1913—1920 годах выросло примерно на четверть, в остальном мире оно упало примерно на треть 110 «Эпоха катастроф»

(Rostow, 1978, p. 194, Table Ш.зз). Одним словом, после окончания Первой мировой войны СШ^ господствовали во многих отраслях мировой экономики (что имело место и после Второй мировой войны). И только Великая депрессия временно прервала это господство.

К тому же война не только укрепила положение Соединенных Штатов как наиболее влиятельного в мире промышленного производителя, но и превратила их в самого могущественного мирового кредитора. Великобритания во время войны потеряла около четверти своих зарубежных инвестиций, главным образом в СШ^,—она вынуждена была отказаться от них для покупки военных ресурсов; Франция потеряла половину своих инвестиций, в основном в результате революции и развала в Европе. Между тем американцы, начавшие войну в качестве страны-должника, закончили ее в качестве основного международного кредитора. Поскольку США сконцентрировали свои операции в Европе и Западном полушарии (британцы все еще оставались самыми крупными инвесторами в Азии и Африке), их влияние на Европу стало решающим.