Тайные общества Третьего рейха - Андрей Васильченко Страница 35

Считается, что у «молодого алхимика», описанного в романе, имелось несколько прототипов. В послевоенной Германии тема алхимии была очень популярной. Отчасти это было связано с тем, что после поражения в Первой мировой войне немцам были назначены грабительские выплаты, закрепленные Версальским мирным договором. Так, например, в июне 1920 года страны Антанты требовали от Германии 269 миллиардов золотых марок. В 1921 году было решено, что выплаты будут происходить на протяжении 42 лет. Когда германское правительство отказалось выплачивать такие титанические суммы, французские и бельгийские войска оккупировали Рур и окрестности Дюссельдорфа. В мае 1921 года Англия пошла на «уступки», согласившись на сумму 132 миллиарда золотых марок. Нобелевский лауреат, химик Фриц Хабер высчитал, что эти денежные средства должны были соответствовать 50 тоннам чистого золота. То есть один грамм золота высшей пробы приблизительно соответствовал сумме в три марки. Если превратить эти объемы в зрительный образ, то читатель должен представить себе титанический куб из золота, каждая грань из которого имела в длину 132 метра. То есть это был «золотой небоскреб». Конечно же, это были нереальные требования, что порождало в немецком обществе спрос на алхимию.

Впервые эти общественные настроения наглядно проявились, когда в 1922 году был опубликован роман Рейнхольда Эйхакера «Борьба за золото». Героем романа был инженер и лауреат Нобелевской премии Вальтер Верндт. Согласно сюжету, он пообещал германскому правительству изготовить необходимое количество золота, чтобы тем самым облегчить судьбу Германии. В одной из глав он заявлял: «Золото может победить только золото. Проклятие этого металла падет на наших недругов. Сегодня от нас они требуют миллиарды, которые рассчитали в золоте. Однако если выплатить эти миллиарды, то Германия будет свободной. И я предлагаю это золото немецкому правительству… Мы сможем смыть свой позор. Мы вновь сможем сделать Германию духовным предводителем всего мира». В данном случае в образе Вальтера Верндта проявились черты реально существовавшего человека — исследователя-химика Фрица Хабера. Он как-то произнес: «Золото является малоприменимым материалом. Оно идет лишь на украшения да золотые зубные коронки. Но это не мешает мерить им все товары и услуги». На протяжении многих веков алхимики пытались получить золото. Большинство из них это делало не для наживы, хотя эта версия является самой популярной, но для того, чтобы постигнуть тайны мироздания. Алхимия как бы являлась переходным мостиком между микрокосмом и макрокосмом. Алхимическая мистика по своей структуре и основным идеям во многом повторяла гностические доктрины. По крайне мере и гностики, и алхимики полагали, что «освободившаяся от физического тела душа должна была вновь вернуться к Богу». Однако если гностики занимались познанием человека, который должен был очистить душу от всего физического, то алхимики занимались постижением субстанций. В этом процессе они намеревались «очистить субстанции от нечистых элементов».

Расовый гностицизм, которым были пропитаны ариософские доктрины, отчасти был воспринят тем, что принято называть «эсэсовской эрзац-религией». В любом случае Генрих Гиммлер всегда проявлял повышенный интерес ко всему, что касалось алхимии. Личный астролог рейхсфюрера СС Вильгельм Вульф вспоминал, что как-то Гиммлер сказал: «Алхимик Таузенд будет находиться в концентрационном лагере, пока все-таки не получит золото». Собственно, это был не единственный случай, когда Гиммлер контачил с алхимиками: например, он встречался с выдающимся французским мистиком Гастоном де Менгелем, который в свою бытность приложил немало усилий, чтобы развить теоретическую основу алхимии. Еще в 1913 году де Менгель читал в Лондонском алхимическом обществе доклад, посвященный проблеме трансмутации, то есть процессу превращения простых металлов в благородные. Впрочем, обо всем по порядку.

Франц Сераф Таузенд появился на свет 5 июля 1884 года в Крумбахе, небольшом городе баварской Швабии. Его родителями были Атаназиус Таузенд и Мария Таузенд, в девичестве Бёллер. Дедушка Франца Таузенда был мастером, изготавливающим скрипичные музыкальные инструменты. Второе имя Франца Таузенда — Сераф (производная от Серафима — высшего вида ангелов) как бы сразу же задало мистическое направление жизни мальчика. Сочетание имен «Франц Сераф» невольно возвращает нас к сказаниям о стигматике и святом Франциске Ассизском, которому в 1224 году явился серафим. Впрочем, в отличие от известного святого Франц Таузенд стал проявлять интерес к мистике не с раннего детства. Он вел жизнь обычного ребенка. Его отец работал жестянщиком. Однако уже в то время Атаназиус Таузенд слыл среди местных крестьян «чудесным целителем». Он мог избавлять от недугов как людей, так и скот. Сведения об этой деятельности достигли органов власти. Отца Франца Таузенда обвинили в шарлатанстве, после чего семья была вынуждена покинуть Аубинг. Еще ребенком Франц Таузенд тянулся к знаниям и проявлял многие таланты. Со временем было решено направить мальчика в специальную педагогическую школу, где он должен был готовиться к тому, чтобы стать учителем народной школы. Однако эта затея закончилась провалом. После этого его направили в училище для унтер-офицеров, но и там Франц Таузенд не смог свыкнуться с условиями жизни, после чего он покинул это учебное заведение. К этому времени его семья смогла вернуться обратно в Аубинг. Туда же перебрался и юноша, который стал осваивать профессию своего отца, став подмастерьем жестянщика. Его жизнь некоторое время текла вполне размеренно. В семье Франц Таузенд был не единственным сыном. Средний из сыновей был вынужден скрыться в Америке — его обвиняли в мошенничестве. К слову сказать, он перебрался на другой континент со всеми присвоенными деньгами. Младший из сыновей рано женился. Однако он умер от неизвестной болезни. При этом произошла в высшей мере странная история. Находясь на смертном одре, младший из братьев составил новое завещание, согласно которому передавал все свое имущество не жене, но Францу Таузенду. Не исключено, что это было сделано потому, что Франц Таузенд почти всегда поддерживал деньгами своих братьев. Впрочем, позже немецкая пресса предпочитала писать о «бесчувственном мошеннике, который лишил причитающегося наследства вдову».

Так или иначе, но со временем Франц Таузенд перебрался в Гамбург. В «портовой столице» Германии он начал обучаться аптекарскому делу — он мечтал стать фармацевтом. Именно тогда Франц Таузенд стал знакомиться с мистической и оккультной литературой. После того как ему пришлось некоторое время отслужить в 4-м полку (Метц), он трудился специалистом по найму, что не приносило много денег, да заработки были во многом случайными. Франц Таузенд постоянно курсировал между Гамбургом, Мюнхеном и Аугсбургом. Некоторое время он трудился контролером на небольшом химическом предприятии. Это обстоятельство «разрешило» ему писать на визитных карточках «д-р Франц Таузенд, химик». Конечно же, это был обман — Таузенд не имел университетского образования в области химии. Накануне Первой мировой войны он женился. Его избранницей стала простая официантка. На фронт в 1914 году Франц Таузенд пошел в звании сержанта. После демобилизации в 1918 году он работал заместителем начальника в военном управлении строительства Мюнхена. Это позволило ему сколотить небольшой капитал. Кроме этого ему удалось пристроить свою супругу в Баварское военное министерство. Об этом периоде жизни Франца Таузенда сохранилось лишь несколько упоминаний. В 1929 году газета «Мюнхенская почта» писала: «В послевоенное время, когда свирепствовала инфляция и повсюду царил дефицит продуктов, он основал „Союз семейных друзей“. Эта организация ставила перед собой цель приобретать для своих членов продукты питания, минуя посредников. Таузенд создал подобие кассы взаимопомощи. Федеральное казначейство выделило для нее достаточное количество средств. Но люди не увидели ни денег, ни грамма масла. Впрочем, это был лишь один из тысячи случаев, с которыми сталкивались по всей стране». Не исключено, что проект Таузенда потерпел неудачу из-за галопирующей инфляции, которая обесценивала деньги буквально на глазах. С другой стороны, это не помешало ему приобрести в окрестностях Регенсбурга особняк, который по своему внешнему виду напоминал небольшой замок. Однако дела у семьи Таузендов не заладились, а потому особняк пришлось очень скоро продать. В 1920 году Франц Таузенд вновь вернулся в Мюнхен. Там он приобрел дом в престижном пригороде Оберменцинг, который перестроил под лабораторию. Здесь Таузенд планировал создать собственное аптекарское предприятие.