Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились - Герберт Фейс Страница 34

7. Открытым остался вопрос о проведении дальнейших действий в Тихом океане, решение по которому мог принять Комитет начальников штабов Соединенных Штатов. При решении этого вопроса следовало действовать крайне осторожно, чтобы у союзников не создалось впечатления, что для победы над Германией в 1943 году хороши любые средства. Соглашаясь даже на такой осмотрительный шаг, британский штаб действовал вразрез с собственным мнением. Британцы не видели никаких оснований для начала этой весной наступления против Японии. Они считали, что попытка подобных действий может исчерпать ресурсы, необходимые для продолжения борьбы в Европе, и не предполагали, что Филиппины, на которые американцы уже положили глаз, могут быть захвачены еще до окончательного разгрома Германии. Однако американцы были уверены: нельзя позволить японцам укрепить свое положение в Тихом океане и оттуда готовить новые наступления. Адмирал Кинг пытался доказать британцам, что лишь пятнадцать процентов союзнических ресурсов задействовано на тихоокеанском театре военных действий. Им с Маршаллом хотелось вдвое увеличить эту цифру.

В своих угрозах они пошли еще дальше, заявив, что если в Тихоокеанском регионе не будет оставлено достаточное количество ресурсов, то Соединенным Штатам, к великому сожалению, придется приостановить выполнение своих обязательств на европейском театре войны. Но они соглашались урегулировать этот вопрос в том случае, если в течение года в Тихом океане будут проводиться различные операции с помощью имеющихся в их распоряжении ресурсов, находящихся на тихоокеанском театре, включающие большую часть американских самолетов, грузовых кораблей и десантных судов.

Согласно этой договоренности в 1943 году американская и австралийская армии отправились с Гуадалканала и Новой Гвинеи через море Бисмарка на северо-запад, к островам Трук и Гуам, с целью захвата (или изоляции) японской базы в Рабауле.

8. Усилие, направленное в 1943 году на возврат Бирмы, которое открывало путь в Китай, было предварительно одобрено. Темой дальнейших обсуждений послужило наступление на севере Бирмы и десантная операция на юге с целью возврата порта Рангун. Но вскоре после окончания конференции стало очевидно, что Черчилль упорно сопротивляется проведению этой рискованной операции. Следовало безотлагательно усилить американские военно-воздушные силы в Китае, существенно увеличить количество транспортных самолетов, совершающих полеты по опасному маршруту над Гималаями из Индии в Китай. Все эти меры были необходимы для того, чтобы удержать Китай в войне. Рузвельту хотелось бы сделать еще больше. Чан Кайши считал, что мер слишком мало.

Эта компромиссная программа, состоящая из многих пунктов, давала определенную свободу действий. Одним словом, принятые в Касабланке решения означали следующее:

– судьба стран по обе стороны Средиземного моря будет находиться в руках Америки и Британии;

– Италия должна подвергнуться силе удара, который разрушит ее до основания, и она капитулирует первой из стран Оси;

– советская армия, несмотря на незначительную помощь со стороны союзников, оказалась перед необходимостью нести на себе основную тяжесть войны и в 1943 году;

– американский Комитет начальников штабов должен сохранить право контролировать принятие военных решений на юго-западе и в центре тихоокеанского театра.

Если это было все, о чем говорилось и что было сделано в отношении планирования военных операций, то конференция в Касабланке не должна была занять сколько-нибудь значительного места в истории войны и коалиции. Строго говоря, на конференции следовало провести предварительный анализ осуществленных военных операций. Но что сделало столь незабываемой эту конференцию, так это провозглашение стратегии «безусловной капитуляции». Членам Оси объяснили, что Соединенные Штаты и Великобритания не собираются вести с ними переговоры относительно условий окончания войны, а исходя из чувства справедливости и доброжелательности в отношении народов, лидеров которых они стремились низвергнуть, будут сами принимать решения. Впоследствии побежденным государствам было совершенно откровенно сказано, что это делалось не в качестве акта возмездия, а для того, чтобы безоговорочность капитуляции была столь же очевидной, как и их поражение.

До появления подробных отчетов о конференции могло сложиться ложное впечатление от выступления Рузвельта в отношении предложенной стратегии, хотя его речь была результатом предварительного обсуждения. Советники президента были не просто осведомлены о сущности выступления президента, а принимали участие в разработке этой доктрины.

Уже в апреле – мае 1942 года один из подкомитетов, образованный под эгидой Государственного департамента и названный подкомитетом по проблемам безопасности, приступил к рассмотрению вопросов, которые возникнут в том случае, если вражеские государства изъявят желание прекратить военные действия. Председателем этого подкомитета стал Норман Дэвис, бывший посол по особым поручениям и доверенное лицо государственного секретаря Хэлла. Генерал Джордж У. Стрэнг и адмирал А.Дж. Хербурн (или адмирал Р.Е. Трайн) входили в подкомитет в качестве представителей армии и военно-морского флота. Соединенные Штаты вступили в войну только по той причине, что не удалось добиться безоговорочной капитуляции Германии в Первой мировой войне; это мнение занимало господствующее положение во вновь созданном подкомитете. В результате появился документ, утвержденный 21 мая, относительно того, что «при условии окончательной победы Объединенных Наций следует добиваться не перемирия, а окончательной и безоговорочной капитуляции ведущих вражеских государств, и, вероятно, с учетом Италии».

Трудно сделать какой-то конкретный вывод из этой довольно лаконичной записи. В особенности непонятно, что подкомитет подразумевал, говоря о необходимости требований политических полномочий: для капитуляции всего государства или просто для безоговорочной капитуляции армии?

В документе, озаглавленном «Сравнительный анализ проблем и методов деятельности коалиции во Второй мировой войне», представленном в сентябре 1956 года в Американскую научно-политическую ассоциацию, капитан Трейси Б. Киттредж, бывший историком Комитета начальников штабов, заявляет, что «представители Объединенного штаба рекомендовали не заключать никакого перемирия с Германией, Японией, Италией и их сателлитами до тех пор, пока они не предложат „безоговорочную капитуляцию“ их вооруженных сил». Эти рекомендации в конце декабря 1942 года были представлены президенту на рассмотрение.

Имеются свидетельства, что большинство подкомитета поддерживало курс на безоговорочную капитуляцию вооруженных сил, находясь под впечатлением прогнозов, сделанных генералом Стрэнгом, что, поскольку должно быть более двадцати союзников, желающих принять участие в выработке условий капитуляции, то в результате военные условия могут оказаться сильно ослаблены.

Судя по последующим событиям, Рузвельт признал мнение подкомитета в том виде, в каком оно было представлено Норманом Дэвисом, разумным. Но на некоторое время, в связи с отъездом Рузвельта в Касабланку, вопрос был отложен. Затем 7 января 1943 года Рузвельт проинформировал Объединенный штаб, что он собирается поддержать концепцию «безоговорочной капитуляции» как основную военную цель союзников. Похоже, что Рузвельт объяснил штабу, что собирается обсудить с Черчиллем вопросы, связанные с предоставлением Сталину совместных гарантий относительно оказания поддержки до тех пор, пока войска не войдут в Берлин, и что их единственным условием является безоговорочная капитуляция. По моим сведениям, Объединенный штаб не выражал никаких протестов в отношении такой политики; нет никаких штабных документов, подтверждающих значение и последствия этой стратегии.