Последний кайзер. Вильгельм Неистовый - Джайлз Макдоно Страница 34

Во время одного из своих первых визитов в имение Бисмарка Вильгельм показал канцлеру письмо, полученное от брата Генриха, где тот сообщал о разговоре с немецкими купцами, которые ему встретились во время очередного плавания. По мнению этих негоциантов, британские военные суда обеспечивают им надежную защиту, так что зачем нужны еще и суда под германским флагом? Бисмарк сердито ударил кулаком по столу: «Это непатриотично, с таким отношением надо кончать!» Вильгельм быстро отреагировал: «Конечно, надо кончать, ваше сиятельство, — коль скоро ваше сиятельство соизволит помочь нам построить германский флот».

Бисмарк не видел никакой нужды в строительстве флота — и был в этом не одинок. Характерно, что командующим флотом был не адмирал, а генерал сухопутных войск, и неудивительно, что армейские офицеры свысока смотрели на своих флотских коллег, большинство из которых ранее были моряками на торговых судах. Военный министр Бронзарт фон Шеллендорф вообще считал, что заниматься флотом — это пустая трата времени и денег. Большинство флотских офицеров были неблагородного происхождения и к тому же не являлись уроженцами Пруссии. Исключением был, пожалуй, один Тирпиц — он родился в Кюстрине. Став кайзером, Вильгельм присвоил дворянские титулы всем офицерам, имевшим звание капитана морского флота. Первым титул получил Тирпиц, вторым — Мюллер.

Обучение Вильгельма науке управления государством вызвало новый приступ ревности со стороны его отца. Фриц написал по этому поводу сердитое послание на имя канцлера. Вальдерзее отмечал, что родители принца «находят решение кабинета нелепым, ужасным и бог знает еще каким»; на самом деле, считал он, Фриц просто завидует сыну, а Викки прямо-таки кипит ненавистью к нему и полна злобы на железную волю канцлера: все дело в том, что она никак не может смириться с неудачей своих попыток выдать дочь за Баттенберга.

Зимой 1886/87 года Вильгельм еще раз посетил Вену и вновь стал завсегдатаем заведения фрау Вольф. От него, видимо, укрылось то обстоятельство, что хозяйка борделя была осведомительницей на службе у принца Рудольфа, а тот подробно информировал о похождениях почетного гостя австрийского военного атташе в Берлине, полковника Штейнингера. Согласно этой информации, Вильгельм в подпитии «неуважительно» отзывался об императоре Франце Иосифе, еще хуже — о Рудольфе, называя его «тщеславным эстетом, гоняющимся за дешевой популярностью, личностью бесхарактерной и объевреившейся». По донесениям, он предрекал австрийскому государству скорый крах и заявлял, что провинции с немецкоговорящим населением войдут в рейх, а Габсбургам останется одна Венгрия. Рудольф сообщал и о том, что сам слышал от Вильгельма: «Он говорил, что ему нравится с нами охотиться, что мы хорошие ребята, только безнадежно обабившиеся эпикурейцы». Высказав вдобавок еще нечто нелицеприятное о родителях Рудольфа и его жене, гость «по завершении своей высокоморальной проповеди удалился в компании двух грязных шлюх». Рудольф добавлял, что владеет письмом, адресованным немецким принцем фрау Вольф, которое свидетельствует не только о полной беззаботности принца, но и об отсутствии у него всякого такта.

Можно сказать, что Вильгельм в эти годы испытывал на себе сильнейшее влияние двух личностей — Вальдерзее и Герберта Бисмарка. Каждый тянул его в свою сторону: один — на конфронтацию с Россией, другой — на то, чтобы сохранять хорошие отношения с ней — в духе старой прусской внешней политики. Поучения Герберта слегка притупили расистские предубеждения Вильгельма, но жажда военных подвигов и славы — то, чем сумел насладиться его отец, — толкала его в сторону антирусского курса Вальдерзее. Тот уверял его, что вовсе не нужно начинать войну против России — она сама попадет в западню, которую ей приготовят немцы; просто следует укрепить немецкую армию, и русские воспримут это как повод для агрессии. Вильгельма этот сценарий вполне устраивал.