Война империй. Тайная история борьбы Англии против России - Андрей Медведев Страница 34

Нельзя предполагать, чтоб, по прошествии семидесяти лет, Французское войско, ведомое сими опытами, могло встретить на пути своем к Дели более затруднений, нежели Персидское. Сей город, чрезвычайно обширный, могущий быть главною квартирою великой армии, хранилищем многочисленных военных запасов, и средоточием сообщения между владельцами и народами Индийскими, доставил бы важные пособия Французскому войску, привел бы его в состояние заключить союз с Мараттами, и открыл бы ему дорогу далее на Запад, — дорогу, которую назначает самая Политика, и именно — прямо в Бомбай.

Завоевание Бомбая было бы сильным потрясением Британского могущества в Ост-Индии. Это единственная Английская гавань во всем Индостане, к которой могут приставать большие корабли. Сей город почитают Англичане вторым из всех, принадлежащих им в Азии; сверх того имеет в нем пребывание полномочное и прикрепленное великими военными силами Правительство.

Скажем последнее свое мнение: никто не будет столь безрассуден, чтобы почитать поход в Ост-Индию незатруднительным; но можно из всего, что мы говорили выше, заключить, что все препятствия уничтожатся, есть ли только планы Завоевателя не будут слишком обширны».

Весной 1810 года в небольшом оазисе Нушки, недалеко от афганской границы, в том районе Азии, который принято называть Северным Белуджистаном, два молодых человека нанимали проводников и охрану, чтобы ехать в Герат, находящийся на границе с Персией. Они объясняли, что они братья, татары по национальности, работают на индийского купца. А в Герат им нужно, чтобы купить лошадей. В оазис Нушки они прибыли из Келата, неофициальной столицы Белуджистана, туда они приплыли на купеческом судне из Бомбея. Через несколько дней, наняв сопровождение, татарские братья разъехались — один отправился в Герат напрямую, другой решил ехать на юг Персии, в Керман. В действительности они не были ни татарами, ни торговцами, старшего из них звали Чарльз Кристи, младшего Генри Поттинджер. Капитан и лейтенант 5-го Бомбейского пехотного полка были отправлены с опасной миссией генералом Малкольмом. Им предстояло пройти через места, где до них почти не было европейцев, где не существовало никаких законов, кроме родо-племенных. Несмотря на тщательно подготовленную легенду, несмотря на знание языков, оба разведчика вызвали у местных подозрение. Более того, за несколько часов до отъезда они узнали, что их ищут посланники властителя Синда, пока еще не зависимого от англичан индийского государства, осколка империи Великих Моголов. Тот откуда-то узнал, что двое англичан рыщут около границ его государства и, видимо, ведут разведку.

Генри Поттинджер

Путешествие Кристи и Поттинджера продолжалось почти три месяца. И это, без всякого сомнения, была уникальная разведывательная операция, и, конечно, оба офицера были настоящими героями. Все три месяца они тайно вели записи, фиксируя все, что видели, что слышали, что могло иметь значение для обороны Индии. Они отмечали родники и реки, посевы сельскохозяйственных культур и прочую растительность, количество осадков и характер климата, описывали укрепления попадавшихся по пути кишлаков и детально описывали индивидуальные особенности местных ханов и их союзников. Кристи и Поттинджер даже описывали развалины и памятники истории, собирая местные байки и легенды о них. Кристи смог, кроме всего прочего, составить карту своего маршрута, на основе которой позднее составили первую военную карту западных подступов к Индии.

Лейтенанту Поттинджеру пришлось в путешествии куда сложнее, чем его товарищу. И не только потому, что по дороге он пересек две пустыни, но и потому, что из-за опасности разоблачения ему на ходу пришлось менять свою легенду — из опасения быть ограбленным и убитым афганскими племенами он решил назваться татарским паломником, хаджи. И это при том, что он обладал весьма поверхностными знаниями об исламе и практически не умел делать намаз. Надо признать, что лейтенант Поттинджер был рисковым парнем. Несколько раз он даже сумел в мечетях сделать вид, что читает молитву. Перед отъездом из Бомбея он не поленился выучить у своего слуги несколько основных сур из Корана. Один раз его едва не разоблачили на рынке, где он покупал пару сапог. Старик в толпе, собравшейся вокруг, обратил внимание, что ноги у Поттинджера слишком уж нетипичные: нет мозолей, трещин, то есть человек явно привык носить хорошую обувь. Офицер поспешил скрыться, больше никогда не переодевал сапоги прилюдно и даже старался давать ногам загорать на привалах, чтобы они стали такими же темными, как лицо и руки. В другом кишлаке мальчишка лет 12 пристально посмотрел на разведчика, внезапно произнес: «Если бы он не сказал, что он паломник, я бы поклялся, что он приходится братом тому европейцу Гранту, который приезжал в прошлом году в Бампур…»

Дело в том, что за год до этого капитан Грант из Бенгальской туземной пехоты был направлен с официальной миссией в Восточную Персию. И мальчишка его там видел. Удивительное стечение обстоятельств — подросток, который, пожалуй, единственный из местных жителей встречал живого европейца, попался Поттинджеру на пути. Он потом вспоминал: «Я попытался игнорировать замечание паренька, но мой смущенный вид меня выдал». Местный хан спросил у англичанина, правда ли, что он на самом деле европеец. И добавил, что бояться ему нечего. Здесь, около персидских границ, ему вреда не причинят. Тогда лейтенант на ходу сочинил легенду, что он европеец, но из небогатых слоев, и был вынужден наняться на службу к одному крупному индийскому купцу. А паломником он назвался, потому что не был уверен, что иначе выполнит задание своего босса. Хан, к счастью для разведчика, ему поверил и даже восхитился тем, как тот ловко выдавал себя за паломника. В дневниках Поттинджера есть немало упоминаний о том, как был труден его маршрут с технической точки зрения. Постоянная жажда, жара, невыносимый климат. Он писал:

«Человек с терпением и надеждой может выдержать усталость и голод, жару или холод и даже длительное полное отсутствие естественного отдыха. Но чувствовать, что у вас в горле все пересохло так, что вы с трудом можете вздохнуть, опасаться пошевелить языком во рту, боясь при этом задохнуться, и не иметь возможности избавиться от этого ужасного ощущения, это… это самое страшное испытание, которое может ждать путешественника».

Капитан Кристи тем временем добрался до Герата — одного из самых больших городов Афганистана. Он тоже по дороге изменил легенду. Назвался паломником и лишь в Герате снова стал представляться торговцем лошадьми. Базары Герата считались едва ли не самыми богатыми в Азии, через него шли основные дороги на запад к караванным городам Персии — Мешхеду, Тегерану, Керману и Исфахану, на восток к Кабулу и дальше в Индию. И вот именно это положение Герата было для англичан определяющим, потому что именно здесь, именно этим путем, вражеские, читай русские, войска могли пройти до одного из двух горных проходов в Индию, Хайберского или Боланского перевалов. Более того, долина Герата была весьма плодородной и могла не просто прокормить армию вторжения, но и обеспечить ее припасами на будущий поход. Кристи прожил в Герате месяц, собирая сведения о возможностях обороны города, о его казне, о политических взглядах местной элиты. Затем он перебрался в персидский Мешхед, якобы для того, чтобы посетить святые места перед покупкой лошадей.