Повседневная жизнь европейских студентов от Средневековья до эпохи Просвещения - Екатерина Глаголева Страница 33
Повседневная жизнь европейских студентов от Средневековья до эпохи Просвещения - Екатерина Глаголева читать онлайн бесплатно
Студенты решили опередить события и сами заявили о своем поступке, который считали правильным, университетскому ректору.
«Возвратяся от него, души наши покойны не были. Мы чувствовали наш проступок, но чувствовали и тягость нашего положения… Мы рассуждали, что наш поступок, конечно, не одобрят, что Бокум расцветит его тусклыми красками клеветы, что если посадил под стражу за маловажный поступок, может сделать над нами еще более и мы возвращены будем в Россию для наказания, а более того, на посмеяние; и для того многие из нас намерение положили оставить тайно Лейпциг, пробраться в Голландию или Англию, а оттуда, сыскав случай, ехать в Ост-Индию или Америку». Но майор посадил каждого из них под стражу в своей комнате, отобрав все колющие и режущие предметы. Он перехватывал письма студентов, поэтому их доношение российскому послу в Дрездене не дошло до адресата. «На почту относимы письма наши были одним из наших учителей, который из единаго человеколюбия жертвовал всем своим тогдашним щастием и отправился в Россию для нашего защищения, взяв от нас на дорогу одни карманные часы, в чем состояло всё тогдашнее наше богатство, но в предприятии своем не успел».
Жестокий наставник стремился довести дело до суда:
«Не довольствуяся тем, что посадил нас под стражу, Бокум испросил от совета Университетскаго, чтобы над нами произвели суд. К допросам возили нас скрытным образом, и судопроизводство было похоже на то, какое бывало в инквизициях или в Тайной канцелярии, исключая телесныя наказания». В итоге по решению суда студенты были освобождены. «Конец сему полусмешному и полуплачевному делу был тот, что Министр (посол. — Е. Г), приехав в Лейпциг, нас с Бокумом помирил, и с того времени жили мы с ним почти как ему неподвластные; он рачил о своем кармане, а мы жили на воле и не видали его месяца по два».
Забастовки и переселения. — Затяжные конфликты. — Власти берут верх
В раннем Средневековье университеты были настоящими общинами: разница в возрасте, социальном и материальном положении учителей и учеников была невелика, они жили в одном доме, ели за одним столом, разделяли общие интересы. Неудивительно, что магистры принимали участие даже в играх и дебошах школяров, а во время разного рода инцидентов все держались друг за друга. Университет был настолько автономным образованием, что запросто мог перемещаться из города в город. Угроза такого перемещения служила действенным аргументом в спорах с властями.
Самым ярким примером конфликта такого рода служит забастовка Парижского университета в 1229 году.
Ректор собора Парижской Богоматери перестал выдавать лицензии на преподавание магистрам с Малого моста [26], принимавшим слишком активное участие в богословских спорах между реалистами и номиналистами. Университет обратился за защитой к королеве Бланке Кастильской, но та отказала. Тогда занятия прекратились, а школяры и профессора разбрелись в разные стороны — в Орлеан, Анже, Реймс и Оксфорд. Папа Григорий IX издал буллу, превозносившую университет Парижа — «матерь наук», и послал вести переговоры с французским двором епископа Ле-Мана и Санлиса и архиепископа Шалона, но прошел целый год, а они так ничего и не добились. Тогда новой буллой, обращенной к магистрам и школярам, папа наделял их полномочиями принять новый, расширенный устав (1231), а главное — правом прекращать занятия, пока королевское правосудие не даст им полное удовлетворение.
Угроза прекратить лекции была очень действенной, ведь речь шла о международном престиже города, да и всей страны. В 1278 году руководство Парижского университета пригрозило прибегнуть к забастовке из-за ссоры с аббатством Сен-Жермен-де-Пре (две общины не могли поделить земли, в частности заливные луга), заявив, что прекращение лекций — единственное оружие в руках мирных пришельцев, «которым туземцы постоянно чинят несноснейшие обиды».
В 1321 году одного из студентов Болонского университета магистраты приговорили к смерти по подозрению в похищении молодой женщины. Магистр права Гульельмо Толомеи подбил студентов на выступление с протестом против нарушения городскими властями университетских привилегий. Масса студентов перебралась в соседнюю Сиену, где их приняли с распростертыми объятиями и прекрасно устроили с помощью щедрых пожертвований горожан.
Некоторые конфликты длились десятилетиями и не всегда заканчивались победой университетов. Например, в 1539 году Парижский университет захватил луг Пре-о-Клер и начал там самовольную застройку. Были размечены улицы, цирюльник поставил свою лавку на берегу реки. В свою очередь, монахи из монастыря Сен-Жермен-де-Пре совершали встречные действия. В 1548 году вооруженная толпа студентов напала на монахов, потравила виноградники и отступила в боевом порядке под нажимом полиции, унеся с собой вырванные лозы, которые потом были торжественно сожжены возле церкви Святой Женевьевы в Латинском квартале.
Столичный парламент возмутился и, несмотря на заступничество ректора, начал расследование. Границы земельных участков и права собственности на землю были четко обозначены, любые проявления насилия запрещены под страхом виселицы, а домовладельцев обязали заявлять в полицию на квартирующих у них студентов, которые могли оказаться смутьянами.
Учащиеся притихли, но не успокоились. Майским вечером 1557 года из окна одного из домов, построенных на землях, которые члены университета считали своими, раздался выстрел, сразивший школяра из Бретани. Его товарищи схватились за оружие, три дома подожгли. Вмешалась полиция; кто-то был убит, кто-то арестован.
Беспорядки разгорелись с удвоенной силой. Пришлось вмешаться королю, который направил в район противостояния войска, конфисковал Пре-о-Клер и потребовал наказать виновных. Один клирик, Батист Кокастр, был повешен, а его труп сожжен. Несколько коллегий закрыли, парламент своим постановлением приостановил занятия в Королевском коллеже. Королевским эдиктом от 23 мая всем иностранным студентам повелевалось покинуть Францию в двухнедельный срок; в университете остались только интерны. Только впоследствии, после униженных просьб и покаяния делегатов университета, Генрих II отменил свое суровое решение. Пре-о-Клер был окончательно застроен к 1652 году, лишив студентов простора для буйства.
В Голландии учащиеся также поднимали бунты, если какой-то конфликт противопоставлял их властям. В Лейдене такие вспышки были отмечены в 1594,1608,1632 и 1682 годах, во Франекере — в 1623-м, в Гронингене — в 1629 и 1652-м. Наказания варьировались от штрафа до исключения или помещения под стражу на хлеб и воду.
В Париже лейтенант полиции ла Рейни, исполнявший эту должность с 1667 года, поступал с буянами сурово: зачинщиков беспорядков ждала тюрьма. В 1749 году его преемник д’Аржансон велел за нападки на правительство арестовать студента Франсуа Бониса и посадить в Бастилию; позже его выслали на юго-запад страны, в Перигор.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии