Не Сволочи., или Дети-разведчики в тылу врага - Теодор Гладков Страница 33
Не Сволочи., или Дети-разведчики в тылу врага - Теодор Гладков читать онлайн бесплатно
Цыганкова нашли, и вот что он показал следствию.
Летом 1942 года староста поселка «Красный воин» Илья Антохин, по уличной кличке «Шумов», донес, что в этот поселок часто наведываются партизаны за продуктами. Он, «Шумов», сумел войти к ним в доверие, в такой-то день они снова придут к нему, вернее, в дом его дальней родственницы Марфы Кретовой, за обещанным провиантом.
В засаду направились вдвоем — Иванов и он, Цыганков, вооруженный ручным пулеметом Дегтярева.
В поселок приехали днем. Улицы были пусты, все жители ушли в поле жать рожь. Иванов и Цыганков спрятались в большом чулане. Антохин остался снаружи и дал им условный сигнал, как только заметил направляющихся к дому двух партизан. Едва те вошли в комнату, как Иванов выскочил из чулана с пистолетами в руках и мгновенно наповал застрелил обоих партизан, у которых, как выяснилось, и оружия-то никакого с собой не было.
Когда Цыганков вошел в комнату, то свой пулемет так и оставил в чулане. Стрелять из него в доме все равно было бы немыслимо. Иванов, по словам Цыганкова, снял потом с партизан одежду, простреленную и всю в крови, и отвез Бенкендорфу в качестве вещественного доказательства. Фамилии убитых — Петр Новиков и Сергей Сорокин.
Допросили и отсидевшего свои десять лет Илью Антохина. Тот показал, что когда он вошел в дом, то увидел Иванова с двумя пистолетами в руках, при этом Иванов кричал, что только что убил двух партизан, и велел Антохину убрать трупы. Цыганков, показал Антохин, находился в другой комнате, т. е. в чулане.
Цыганков рассказал еще об одном эпизоде, о котором Иванов предпочитал до того умалчивать. Летом того же 1942 года в деревне Хотня Дятьковского района партизаны убили трех полицейских. В деревню направили карательную экспедицию. Многих местных жителей полицейские и немцы убили, а все дома сожгли. Подобных экспедиций было несколько, и во всех них Дмитрий Иванов принимал участие, хотя по своему положению вовсе не обязан был этого делать.
К слову сказать, старший следователь, т. е. в принципе кабинетный работник, также не обязан был лично ехать в поселок «Красный воин» и участвовать в засаде. С этим вполне могли справиться несколько рядовых полицейских. А вот поехал же, однако… И застрелил двух партизан, которых ничего не стоило пленить. Объяснение тут одно: Иванов хотел выслужиться перед немецким начальством, показать себя героем.
С этой же целью Иванов напросился на разминирование дорог. Его проводили немецкие минеры, а русские полицейские им помогали. Иванов приказал гнать по заминированной дороге бывших своих соотечественников. Это особо отметил в своей лестной характеристике и майор фон Бенкендорф, однако сам Иванов на следствии заявил, что на разминирование его послали… в наказание за недостаточное усердие. Но такового-то как раз в работе старшего следователя было предостаточно, что и было по достоинству оценено оккупантами.
В марте 1943 года Дмитрий Иванов был удостоен поощрения, о котором авторам до сих пор и слышать не приходилось. А именно — он был направлен… нет, не на разминирование, а на экскурсию в Германию! За полтора месяца (!) Иванов побывал в Берлине, Лейпциге, Штутгарте, Мюнхене, Нюрнберге и Вене. Его возили на заводы, в школы, сельские хозяйства, стадионы и — в лагеря для военнопленных.
По возвращении в Людиново по заданию и с помощью офицеров штаба дивизии Иванов написал пропагандистскую брошюру о своих впечатлениях от поездки в Германию. Ее бесплатно раздавали всем желающим. Кроме того, он выступил несколько раз с лекциями перед полицейскими, бургомистрами и старостами, созванными со всей округи.
Не очень-то все это походило на наказание… Походило на другое: у немцев, и лично у Бенкендорфа, явно были большие, далеко идущие виды на этого сообразительного, энергичного, старательного и еще такого молодого русского. Его с очевидностью готовили для какой-то большой работы в будущем на оккупированной русской земле…
Людиново снова стало советским… Увы, всего лишь на девять дней. Об этом, правда, никто 9 января 1942 года, когда вместе с частями Красной Армии в город вошли партизаны — несколько отрядов, не только Людиновский, — знать, конечно, не мог. Люди радовались, поздравляли друг друга, срывали со зданий доски оккупационных учреждений и таблички с немецкими названиями улиц. Вернулся в свой, показавшийся родным, словно отчий дом, райздравотдел лихой командир подрывников Афанасий Посылкин.
Хотя вроде бы никто не помышлял о возможности вторичной оккупации города, партизанский отряд решено было не распускать, предполагалось, что, когда прояснится военная ситуация, он уйдет на юг или юго-запад и продолжит борьбу с гитлеровцами на еще не освобожденной территории.
По этим соображениям Василий Золотухин разместил штаб отряда не в бывшем райотделе НКВД, а чуть в стороне от центра города, на сравнительно тихой улице Крупской.
Отряд «Митя» пробыл в Людинове всего три дня, а затем Дмитрий Медведев получил приказ из наркомата вернуться в Москву через Тулу, которую немцы, охватившие город русских оружейников с трех сторон, взять так и не сумели. Перед отъездом Дмитрий Николаевич провел совещание, а точнее — обстоятельный инструктаж командного состава Дятьковского, Бытошского, двух Орджоникидзеградских, трех военных и Людиновского партизанских отрядов.
Из той же предусмотрительности Золотухин встретился со своими городскими разведчиками поодиночке, по-прежнему соблюдая при этом все требования конспирации.
В эти считаные дни пребывания в Людинове Золотухину пришлось интенсивно заниматься и чисто контрразведывательными делами. Читателю уже известно, что партизанам удалось захватить в городе около пятнадцати русских полицейских — остальные бежали. Причем некоторые были так напуганы зримой перспективой понести суровое возмездие за предательство, что скрылись в неизвестном направлении навсегда. Так, первый начальник людиновской полиции Александр Двоенко больше в городе никогда не появлялся, и дальнейшая его судьба не выяснена по сей день.
Но заниматься приходилось не только полицаями — с ними все было ясно: при захвате немецкой комендатуры была обнаружена часть донесений законспирированных агентов фашистских спецслужб. В том числе, например, донесение лесника Монинской дачи Никифорова, в котором содержались данные о численности, вооружении и месторасположении одной из партизанских групп. Этих выявленных агентов требовалось обезвредить.
Потом армейская радиоконтрразведка выявила работу в городе двух коротковолновых передатчиков и сумела запеленговать их. Радистами оказались два местных жителя, в период оккупации явным сотрудничеством с немцами себя не проявившими. Один из них — Мельников, проживавший на Запрудной улице, в Первую мировую войну находился в плену в Германии и был там завербован разведкой, а спустя много лет был активизирован. Вторым оказался некто Щербаков, работавший на немецкую разведку вместе со своей дочерью.
Когда пятнадцатого января стало ясно, что город придется снова оставить, Золотухин вторично переговорил с разведчиками — никто из них и не заикнулся об эвакуации, все подтвердили готовность и впредь продолжать свою опасную работу в оккупированном городе. Правда, однако, причем горькая правда, никто из них не мог предвидеть, что вторая оккупация продлится куда дольше первой: год, семь месяцев и двадцать три дня, и что лишь немногим суждено дожить до дня подлинного освобождения — 9 сентября 1943 года.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии