"Шпионы Ватикана..." О трагическом пути священников-миссионеров. Воспоминания Пьетро Леони, обзор материалов следственных дел - Пьетро Леони Страница 32
"Шпионы Ватикана..." О трагическом пути священников-миссионеров. Воспоминания Пьетро Леони, обзор материалов следственных дел - Пьетро Леони читать онлайн бесплатно
На третьем, кажется, допросе мне дали подписать лист, на котором было написано, что отец Жан Николя временно изолирован с целью выяснения его антисоветской деятельности в СССР. Я читал и перечитывал эти строки, не понимая, зачем нужна моя подпись под документом такого рода. И когда следователь начал меня торопить, я сказал: «Что это значит? Вам недостаточно, что вы арестовали меня, так теперь вы хотите посадить отца Николя?» Следователь подбежал к столику, за которым я сидел, вырвал у меня из рук бумагу и дал мне другую, такую же по содержанию, но с другими анкетными данными.
Так я понял, что мой коллега тоже арестован, а я-то обольщался, что в воскресенье, в день моего ареста, его просто задержали на несколько часов, чтобы свободнее разделаться со мной. Известие о его аресте вызвало у меня сострадание к нашим прихожанам и презрение к советской власти. До этого я думал о своей пастве, лишившейся пастыря, с печалью, меня утешала лишь надежда, что с ними остался кто-то, кто даст им если не слово Божье, то, по крайней мере, хлеб Евхаристии. Теперь же надежды больше не было. Помочь моим прихожанам мог лишь французский военный капеллан, остававшийся в Одессе, но не больше нескольких недель.
Наши храмы остались обездоленными и, возможно, вновь обесчещены. Наши христиане вновь предоставлены самим себе, порабощены и ущемлены в своих самых святых правах. Все это довело мое отвращение к советской власти до предела. Впрочем, вместе с отвращением росло и мужество: если раньше я боялся откровенностью нанести вред коллеге и собственному делу, то сейчас я стал безбоязненно обличать советскую систему во всех ее проявлениях.
Раньше я осуждал коммунизм как атеистическую доктрину, но почти не затрагивал его социально-экономическую сторону. Следователю отвечал сдержанно или уклончиво, просто признавал какие-то заслуги большевизма: например, ликвидацию безграмотности, некоторый технический прогресс и относительное улучшение в области здравоохранения. Этими признаниями я показывал, что им еще не поздно вернуться к религии. Теперь я, напротив, убедился, что говорить с большевиками бесполезно и что успокоятся они только тогда, когда исчезнет с лица земли последний служитель культа.
Однажды следователь заявил, что священники противятся коммунизму, якобы освобождающему народ, и потому они — враги народа. Я ответил следователю в том же духе:
— Враги народа — это вы. Вы, обманув народ красивыми обещаниями, превратили его в раба и довели до нищеты. Вы сулили ему златые горы, а дали черные угольные шахты, тюрьмы, концентрационные лагеря, принудительный труд. Католическая Церковь против коммунизма потому, что он беззаконен, и, главное, потому, что бесчеловечен. Вы загнали людей в коммунистическую ловушку, восстановили у себя рабство хуже языческого и покушаетесь на свободу всех народов. А Христос приходил освободить человека истиной Своего Евангелия; христианство уничтожило рабство языческого мира.
— Христианство уничтожило языческое рабство? Это Спартак, это сам народ сбросил ярмо. А христианство снова навязало его народу при феодализме.
— Христианство тут ни при чем. Это произошло именно из-за недостаточного усвоения христианского вероучения. Впрочем, там, где Церковь Христова оказывала свое благотворное влияние, феодализма давно нет.
— Нет, есть! Он лишь изменил облик. Капитализм продолжает держать массы в рабстве. А вот мы действительно уничтожили его раз и навсегда. Мы освободили крепостных. Без Октябрьской революции у нас в России и теперь были бы помещики, а многие земли принадлежали бы монастырям и Церкви.
— Во-первых, мы, католики, не должны отвечать за грехи, если они были, Церкви, отделившейся от той, что является истинной Церковью. Во-вторых, утверждение, что крепостное право существовало вплоть до большевистской революции, — ложно: оно было отменено уже в 1861 году. Наконец, это хвастовство, точнее, насмешка — утверждать, что вы освободили крепостных и уничтожили капитализм. Вы установили государственный капитализм, а он гораздо деспотичней. Вы превратили весь русский народ и другие угнетенные народы в массу рабов, крепостных, эксплуатируемых до последнего издыхания. Разве не рабы те, кто приговорен к принудительному труду? Разве рабочие и колхозники — не ваши крепостные? Разве вы не высасываете до последней капли кровь своего народа? Вы, новые хозяева пролетариата — безжалостны, потому что в вас ни совести, ни веры!
— Прохвост! Агитатор! Напрасно мы вас раньше не посадили!
— Конечно, напрасно! Так бы вы еще раньше явили свою бесчеловечную сущность.
— Да как вы смеете! Да вы соображаете, где находитесь? Это верховный орган советского правосудия…
После долгого следствия мне предъявили обвинение. Оно звучало более или менее так: «Леони Пьетро, сын Анджело и так далее, занимался шпионажем и антисоветской пропагандой, выполняя задание Ватикана». Это было общее обвинение, оно выдвигалось против всех католических священников, достаточно было изменить лишь личные данные. Теперь речь шла о том, чтобы «честно» признаться во всех «преступлениях», своих и чужих, включая Папу.
— Чистосердечно признайтесь во всем. Давайте рассказывайте. И не думайте, что откроете Америку. Мы и так все знаем. Просто хотим проверить вашу искренность. Только она и может смягчить приговор.
Я ответил, что вел себя лояльно, пока мне не мешали осуществлять апостольскую миссию.
— Все это время, — сказал я, — я платил налоги, шел навстречу пожеланиям советского Красного Креста, подписывал правительственный заем, даже «жертвовал» деньги на Красную армию, когда она просила их у всех. Вы меня арестовали только потому, что я католический священник, миссионер в России. И еще смеете говорить о лояльности?
— Жертвовать Красному Кресту и большевистскому правительству — это ваш долг. Не за него мы наказываем вас, а за совершенные проступки. Повторяю: мы проявим снисхождение, если вы искренне сознаетесь во всем, назовете сообщников и дадите всю возможную информацию о Ватикане, его эмиссарах и их сообщниках [68].
— Преступлений против советской власти я не совершал. Ни о каком шпионаже понятия не имею, антисоветской пропаганды избегал, боясь навредить миссионерской деятельности.
Конечно, если для вас проповедь Евангелия — антисоветская пропаганда, то тогда я виновен. Хотите получить информацию о Ватикане? Ищите ее у шпионов, которых вы заслали в Рим! Или у патриарха Алексия и других марионеток, которых Сталин поставил управлять так называемыми православными церквями. Они дадут вам столько информации против Католической Церкви, сколько вы захотите. А среди католического духовенства трудно сыскать Иуду; лично я сотрудничеству с вами в борьбе против Церкви Божьей предпочту смерть. Впрочем, о миссионерстве католических священников на советской территории я ничего не знаю.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии