Дом Ротшильдов. Пророки денег, 1798–1848 - Найл Фергюсон Страница 32

Примерно в то время Будерус написал Вильгельму письмо, в котором содержится довольно точный отчет о сфере деятельности компании в последние месяцы жизни ее основателя: «Их отец стар и болен. Его старший сын, Амшель Майер, и его второй сын, Соломон, который слаб здоровьем, незаменимы для его обширных операций. Третий [так!] сын, Карл, почти всегда ездит по делам вашего величества, четвертый [так!] сын Натан весьма кстати обосновался в Лондоне, а младший, Джеймс, проводит время в поездках между Лондоном и Парижем».

На том этапе власть в компании фактически перешла от Майера Амшеля к пяти его сыновьям. Однако всего за несколько лет до того старик еще играл роль «хозяина в доме». Как можно видеть из переписки, даже деятельный, сообразительный Натан, переехавший в Англию, еще в 1805 г. вынужден был действовать, повинуясь отцовским приказам. С братьями же его обращались больше как со служащими:

«Амшель пишет, что Калман [Карл] хотел бы к тебе приехать, но какой в том смысл? <…> Калман по-прежнему нужен мне здесь, во Франкфурте, а тебе он пригодится куда меньше… Ему очень хочется уехать в Лондон. Но не думаю, что это разумно с точки зрения нашего дома, так как Соломону приходится тяжело — он реализует ценные бумаги и оплачивает счета. Кроме того, у него есть свои обязанности… [Если Калман уедет], то все операции с товарами придется проводить через Зелигмана, Абрахама Шнаппера и Майера Шнаппера, его сына, потому что, хотя Якоб [Джеймс] уже в конторе, он совсем недавно проходил свою бар-мицву. Так что Калману в самом деле необходимо оставаться с нами. Он очень хочет поехать в Лондон, и если он тебе нужен, я его отпущу. Но глупо не оставлять Калмана здесь еще несколько лет, пока не подрастет Якоб. Не пиши Калману, что я так тебе сказал… Более того, дорогой мой сын Натан, когда будешь писать сыну моему Калману, советую побольше его хвалить. С Божьей помощью, человек он очень умный для своего возраста, хотя, пожалуй, слишком смел… Он очень хочет поехать к тебе, но я… не хочу, чтобы милый мальчик, пусть он живет до ста лет, переплывал море всего на три недели, а мы не обойдемся без него, если он будет отсутствовать более долгий срок, поскольку, как я тебе уже писал, у Амшеля дела в Касселе. Как бы я ни хотел, чтобы мой сын Калман поехал в Лондон на три недели, поездка затянется на полгода, а обучить самодовольных чужаков вести мои операции с индиго просто невозможно».

Майер Амшель настоял на своем, и Карл остался; возможно, в виде уступки через три года в помощь Натану прислали Джеймса.

Как видно из данного письма, зятья Майера Амшеля, Шнапперы, также принимали участие в семейных операциях — как, возможно, и Зихели, в чью семью вышла замуж Изабелла, а также братья Бейфус, Зелигман и Майер, которые в 1808 и 1811 гг. женились соответственно на Бабетте и Юлии. Кроме того, Майер Амшель был прекрасно осведомлен о работе Натана в компании с Риндскопфом и его тестем Леви Барентом Коэном. Но Майер Амшель с самого начала не подпускал зятьев к управлению фирмой; весьма показательно то, что он называет Шнапперов «чужаками». В том же письме Натану он задавал характерный вопрос: «Милый Натан, попадают ли мои письма только в твои руки, чтобы можно было писать, как мне хочется, или ты читаешь наши письма всей своей семье [имеются в виду родственники Натана по браку, Коэны]? Дай мне знать». Даже на раннем этапе Майер Амшель сформулировал правило, которому Ротшильды неукоснительно следовали на протяжении ста с лишним лет: «внутренним кругом» в делах, связанных с управлением компанией, считались только его потомки по мужской линии. На практике это сводилось к различиям между семейной или личной перепиской — такие послания почти всегда написаны древнееврейскими буквами — и деловой перепиской, которая обычно велась на немецком, французском или английском языках и составлялась клерками. Майер Амшель не однажды вынужден был делать выговор Натану за то, что тот забывал о таком различии: «В последний раз повторяю, что твои письма, написанные древнееврейскими буквами, возможно, и хороши для семейных целей, но отчитываться и писать о делах ты должен на немецком, французском или английском; я не могу давать своим служащим читать твои неразборчивые древнееврейские письмена, где дела мешаются с семейными новостями, если им нужно хорошо вести свои книги — соответственно, из-за этого возникает много путаницы». Конечно, для историка именно такие письма — хотя в них много повторов и они не так структурированы — представляют гораздо большую ценность.

Превращение семейной фирмы в «Майер Амшель Ротшильд и сыновья» произошло в сентябре 1810 г., когда Майер Амшель и три его сына — Амшель, Соломон и Карл — выпустили печатный циркуляр, в котором объявляли, что отныне они действуют как партнеры (wirkliche Theilhaber) в новой компании (Gesellschaft). За год до того, когда Саванье допрашивал членов семьи, Майер Амшель еще называл себя единственным владельцем (Inhaber) фирмы, в то время как сыновья назывались просто его «помощниками» (Gehul-fen). Однако, возможно, тогда Майер Амшель лгал, чтобы защитить сыновей на тот случай, если бы Саванье решил подать на фирму в суд. В начале года именно Амшель, Соломон и Карл вели переговоры о покупке освободившегося участка земли на Юденгассе (после того, как там, наконец, началась реконструкция), чтобы построить подходящую контору для компании. А в сентябре 1810 г., когда составили официальный договор об учреждении компании, в преамбуле недвусмысленно утверждалось, что ранее «существовала торговая компания», в которой Майер Амшель, Амшель и Соломон были «компаньонами». Главная цель договора 1810 г. заключалась в том, чтобы включить в число компаньонов и Карла, выделив ему долю в 30 тысяч гульденов из общего капитала в 800 тысяч гульденов. Майеру Амшелю принадлежала доля в 370 тысяч гульденов, Амшелю — в 185 тысяч гульденов и Соломону — в 185 тысяч гульденов. Кроме того, в договоре гарантировалось, что Джеймс также станет компаньоном (и получит долю в 30 тысяч гульденов), когда достигнет совершеннолетия.