Испания. История страны - Хуан Лалагуна Страница 31

Восемнадцатое столетие в Испании считается «золотым веком», эпохой возрождения после изнурительной борьбы за наследие Испанской империи, особенно его вторая половина, время правления одного из просвещеннейших королей в истории, Карлоса III. Те, кто придерживается этого мнения, обвиняют в катастрофическом завершении столетия преемника престола Карлоса IV и тлетворное влияние французской революции. Возможно, французские историки, чей вклад в изучение XVIII столетия огромен, склонны чрезмерно восхвалять эпоху, когда Испания, казалось, была зачарована французской рациональностью и французским стилем, однако кажется, что модернизаторские и реформаторские наклонности самого выдающегося среди испанских Бурбонов несколько преувеличены; более того, действия этого короля лишь усугубили невзгоды, которые он стремился преодолеть. Судьбоносные годы, с казни Людовика XVI в 1793 году и до провозглашения независимости испанских колоний в Америке в 1824 году, выявили нежелание власть имущих принимать перемены, вскрыли слабости реформаторов, а также сопровождались очередным экономическим спадом.

Влияние короны на ситуацию в стране во многом оставалось ограниченным. Вдобавок структура расходов казны, будь то в 1731-м, 1788-1792 годах, 1817-м или 1829-1833 годах не менялась: как и в лучшие годы имперского величия, от 65 до 75% средств казны выделялись на оборону королевства, вследствие чего возможности вложений в новые методы производства были достаточно скудными, а главными получателями свободных средств, когда таковые все же образовывались, выступали королевские фабрики, специализирующиеся на изготовлении предметов роскоши (стекло, керамика, гобелены), при том что их продукция пользовалась спросом лишь у 10% населения страны.

Натуральное хозяйство, которым занимались остальные 90% населения, было не в состоянии стимулировать спрос и создать рынок массового потребления; развитие тормозила и система поставок, медленная и дорогостоящая, несмотря на попытки видоизменить ее к лучшему в конце столетия. Без выхода к морю — только Мадрид начал строительство сети дорог, чтобы обеспечивать потребности столицы и соединить между собой королевские резиденции, да еще проложили несколько дорог на севере полуострова — внутренний товарооборот упорно не желал возрастать, а транспортные перевозки осуществлялись в основном на спинах мулов и ослов.

ХЛЕБНЫЕ БУНТЫ (1766)

Основные преграды для развития по-прежнему возникали в сельской местности: это и оппозиция привилегированных собственников, и общее отношение к насаждаемым сверху переменам, усугублявшееся ростом стоимости земли и повышением ренты. Первые реформы Карлоса III привели к снижению доходов крестьянства, и среди землевладельцев начались разговоры, что непродуманные меры могут вызвать голод и недовольство. Пятнадцатого июля 1765 года вышел королевский указ об освобождении цен на пшеницу (при дворе считали, что конкуренция сделает зерно дешевле). При этом многие поселения находились на грани голодной смерти после шести лет жестокой засухи; к концу 1765 года едва ли не вся Испания просила правительство срочно вмешаться, так как торговцы припрятывали запасы зерна, уповая на неизбежный рост цен, который достиг своего пика в марте 1766 года. В Мадриде вспыхнул бунт, перепуганный Карлос III бежал из столицы, и восстание перекинулось на другие области королевства. Эти протесты регулярно повторялись на протяжении XVIII века, все более обнажая неспособность испанской экономической системы прокормить растущее население.

ИЗГНАНИЕ ИЕЗУИТОВ

Ситуацией поспешили воспользоваться, чтобы нажить политический капитал; министры-реформаторы Карлоса III, принимая жесткие меры по подавлению мятежей и восстановлению общественного порядка, что называется, «под шумок» избавились от иезуитов, которые обрели слишком большую силу, подчинив себе университеты и школы. Орден являлся своего рода государством в государстве, ставил преданность Риму выше преданности монарху. Кроме того, церковь яростно сопротивлялась намерению реформаторов отменить ограничения на наследование земель, которыми церковь владела по «праву мертвой руки». В качестве причины изгнания иезуитов из Испании назвали их якобы доказанное участие в восстаниях против королевской власти. По сей день неоспоримых доказательств участия иезуитов в мятежах не обнаружено, так что можно предположить: изгнание, вероятно, преследовало цель показать пример прочим оппозиционерам (среди которых не наблюдалось единства), а также найти козла отпущения для умиротворения масс.