Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота - Жан Маркаль Страница 30

Труды и дни лета 1885 года… Молодой аббат принимается за неотложные дела: церковь как можно скорее нужно освободить от накопившегося в ней мусора и обломков. По просьбе священника прихожане наводят в ней порядок, в результате чего храм наконец приобретает благопристойный вид. В один из таких спокойных летних дней аббата навещает его собрат из ближайшего прихода: аббат Буде, кюре Ренн-ле-Бен. Респектабельный аббат Буде самоуверен и даже слегка самовлюблен: у него вид человека, располагающего некоей конфиденциальной информацией. Туманные намеки, на которые щедр кюре Ренн-ле-Бен, дают Соньеру понять, что нечто из этих тайных сведений предназначено только для аббата Буде, но он поделится ими с Соньером — при условии, что новичок-кюре будет сотрудничать с ним.

На какое сотрудничество намекает аббат?.. Буде человек себе на уме, остерегается говорить что-либо определенное, довольствуясь сугубо деловыми советами, которыми он снабжает своего молодого коллегу. На Соньера его старший товарищ производит сильное впечатление: кюре Ренн-ле-Бен, как известно, ученый, его статьи публикуют в журналах, он даже издал несколько книг… И кроме того, он поддерживает отношения с влиятельными людьми, которым, к слову сказать, ничто не стоит выделить средства на реставрацию церкви Святой Магдалины в Ренн-ле-Шато. Соньер погружается в мечтания. Неужели скромный аббат Ренн-ле-Бен действительно столь влиятельный человек в обществе? В таком случае стоит повнимательнее прислушаться к тому, что говорит ему старший коллега, а главное — попытаться понять то, что скрыто в довольно туманных намеках аббата. Итак, вот оно, «первое искушение аббата Соньера». И далеко не последнее.

Аббат Буде приглашает молодого кюре навестить его скромное жилище в Ренн-ле-Бен. В те времена в округе Разе было лишь три способа передвижения: двуколка, спина лошади или мула и собственные ноги. Между тем Ренн-ле-Шато и Ренн-ле-Бен отделяет приличное расстояние. У аббата Буде есть удобная двуколка, но аббат Соньер такой роскошью не обладает. Несмотря на это, ему все же удается, воспользовавшись услугами местного крестьянина, спуститься в долину. Очутившись в доме кюре Ренн-ле-Бен, Соньер поражен: обитель аббата Буде разительно отличается от его обнищалого жилища! Удобная и красивая мебель, картины, письменный стол, заваленный книгами (аббат Буде, как известно, выдающийся ученый), — и восхитительный ужин, ничем не уступающий трапезе, подаваемой на пол во время больших приемов. Пускай служанка аббата Буде не миловидна (разумеется, ведь канонический возраст оставлен ею далеко позади), но зато ее кулинарные способности превыше всяческих похвал. Однако все это наводит на размышления: как аббат Буде, в чьем приходе всего лишь 447 человек (среди которых наверняка есть и неверующие), ухитряется жить в таком достатке? Где этот неизвестный источник доходов, позволивший аббату иметь столько книг и дорогих вещей? Может быть, аббата Буде «спонсирует» какое-нибудь богатое семейство? Нет, не похоже на то. Но тогда откуда вся эта роскошь, которую Буде с легким цинизмом демонстрирует собрату? В конце концов, и аббат Буде, и он сам всего лишь скромные священники бедных приходов… Вопрос о том, каким способом его коллега добыл такое богатство, светится в глазах молодого священника.

Но коллега хранит молчание, тем самым лишь разжигая любопытство Соньера — и другое, более опасное чувство: зависть. Вот если бы принимать своих посетителей с таким же размахом, как Буде, неожиданно мелькает мысль у Соньера. Молодой священник вдруг чувствует себя бедным родственником, которому оказан любезный, но довольно снисходительный прием. Итак, Соньер горделив, это еще одна из его слабостей. Что ж, в один прекрасный день он отплатит аббату Буде тем же приемом… Такие страсти бушуют в душе нищего деревенского кюре, в то время как радушный хозяин нарочито неторопливо показывает ему свои сокровища. Кого-то этот аббат Буде ему напоминает… Уж не Вотрена ли из «Отца Горио» Бальзака? Когда-то, еще в семинарии, Соньер прочел это произведение — разумеется, тайком, поскольку Оноре Бальзак, этот совратитель молодых душ, включен в список книг, запрещенных Католической церковью. В высших церковных кругах, вероятно, позабыли, что Бальзак, достойный ученик ораторианцев, описал в «Луи Ламбере» душу молодого человека, охваченную демонами мистицизма, если не сказать спиритуализма… Но литературные аналогии недолго владеют мыслями Беранже Соньера: в конце концов, в Бальзаке его привлекали вовсе не метания души, а соблазнительный образ прекрасной еврейки Эстер Гобсек. Он вновь прислушивается к тому, что говорит ему Буде, который вперемешку с рассказом о своих сокровищах повествует об особенностях этого края, об этих удивительных скалах, о гротах, хранящих в себе множество секретов… или сокровищ… Рассказ хозяина заканчивается неожиданно: аббат внезапно сообщает, что Соньер выбран некими людьми для миссии, которую ему решили доверить. Соньер удивлен. Каким образом он, бедный деревенский кюре, может служить сильным мира сего? Буде успокаивает коллегу: у каждого в этом мире свое предназначение, и чаще всего великая роль отведена в нем самым скромным людям. Ибо сказано в Евангелии: есть последние, которые будут первыми, и есть первые, которые будут последними…

Беранже Соньеру не по себе. Куда он попал, что с ним происходит? Голова идет кругом… Пожалуй, прислуга переусердствовала: не стоило столь часто наполнять его бокал этим превосходным арманьяком… Поскорее бы очутиться дома, на своем плато, подальше от всех этих соблазнов, которыми завлекает его аббат Буде. Кто на самом деле его лукавый собеседник? Ходит молва, что порой он по нескольку дней не выходит из рабочего кабинета: запершись от всех, аббат что-то ищет в старых колдовских книгах. А порой его видят в деревне с картой в руках: Бог знает, что он хочет найти благодаря этой карте! Хотя нет. Бог не знает, а вот черт — вполне возможно. И все же это безупречный кюре: все прихожане ходят на его проповеди, даже не заглядывая перед этим в ближайшее бистро, чтобы пропустить стаканчик-другой. Но тогда почему этот безукоризненный кюре так усердно настаивает на какой-то миссии, которую должен выполнить Соньер? Все эти мысли неотступно преследуют молодого аббата, пока он добирается до Ренн-ле-Шато. Но вот он снова в родной деревне: вернув двуколку прихожанину, который терпеливо ждет его возвращения, Соньер, утомленный визитом и дальней дорогой, засыпает сном праведника. Но Дьявол не дремлет.

Проходит лето. Близятся долгожданные выборы в два тура, намеченные на 4 и 18 октября 1885 года. Но утром 18 октября, перед открытием участка для голосования, происходит неожиданная вещь: аббат Беранже Соньер обращается к пастве в церкви Святой Магдалины Ренн-ле-Шато. Разумеется, удивителен не факт обычной утренней мессы, а то, что во время ее провозглашается: оказывается, аббат несказанно счастлив, что выборы в первом туре дали значительный перевес партии монархистов. Однако до полной победы еще далеко: ради нее прихожанки (вероятно, только они и присутствуют на мессе) должны помочь своим мужьям «сделать правильный выбор», то есть просветить плохо осведомленный мужской электорат и убедить их отдать голоса защитникам религии. Аббат даже умудряется произнести речь, которую старательно передали: «Республиканцы — вот тот дьявол, которого нужно победить, он должен пасть на колени, поверженный истинно верующими и крещеными. Да пребудет с нами победоносное крестное знамение!»