Таков мой век - Зинаида Шаховская Страница 30

Книгу Таков мой век - Зинаида Шаховская читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Таков мой век - Зинаида Шаховская читать онлайн бесплатно

Таков мой век - Зинаида Шаховская - читать книгу онлайн бесплатно, автор Зинаида Шаховская

Эта зима окрасилась для меня в синий цвет — цвет моих очков; синими были осыпанные снегом деревья, поля, крыши и прозрачные сосульки, развешанные на них морозом; синими были лица и страницы книг, которые я открывала украдкой.


В нашем окружении появились новые персонажи. По настоянию все того же тульского губернатора мать наняла охранника, отставного жандарма по имени Никита. Его присутствие, постоянно напоминая нам о пережитой драме, не принесло спокойствия, потому что Никита, с его багровой физиономией, грубый, похожий на одинокого кабана, обладал даром вызывать всеобщую неприязнь. Матери приходилось ежедневно выслушивать жалобы слуг, рабочих, крестьян, выведенных из терпения его злобными придирками, но в военное время трудно было найти ему замену, а кроме того, его рвение свидетельствовало о профессиональной добросовестности, в чем вряд ли можно было его упрекать. Короче говоря, Никита принадлежал к определенной породе людей: к тем животным, что с одинаковой преданностью в меру своих сил служат любому режиму.

Тогда же тетя Катя, приехав к нам со своим младшим сыном, по просьбе матери привезла с собой из Петрограда молодую портниху Лидию — очень красивую девушку с правильными чертами лица, темноволосую, с коралловым ожерельем вокруг грациозной шеи. Замкнутая и никогда не улыбавшаяся, Лидия не вступала в общение с домашними, она усердно работала и ничего о себе не рассказывала. Тетя наняла ее без какой-либо рекомендации, положившись на ее приятную внешность, но однажды все же потребовались ее документы, для того чтобы отправить их в город и сделать отметку о новом месте жительства.

По случайности, из-за тесноты нашего жилища, я присутствовала при разговоре между матерью и теткой. Обе выглядели расстроенными.

— Но все-таки, ты представляешь себе? — говорила моя мать. — «Желтый билет»!

По тону, каким она произнесла слова «желтый билет», я поняла, что речь идет о чем-то ужасном. На самом деле этот билет был ничем иным, как удостоверением проститутки.

Лидию позвали в комнату моей матери, откуда она вышла с красными глазами и еще более нелюдимым видом, чем обычно. Мало того, что наша портниха оказалась в прошлом зарегистрированной проституткой: она вынуждена была оставить это ремесло, получив своего рода «производственную травму» — заболев сифилисом. Что бы сделала на месте моей матери нормальная хозяйка? Мать оставила Лидию в доме. Наверное, молодым людям, всегда многочисленным в нашем доме, она открыла правду о несчастной Лидии. Со мной же она ограничилась объяснением, что у нашей портнихи туберкулез, очень опасный для детей, и потому мне нельзя ее целовать и всегда следует помнить об осторожности, чтобы не воспользоваться по ошибке стаканом, из которого она пила. Впрочем, зная о своей болезни, Лидия тщательно следила за тем, чтобы не заразить других.

Добрые дела чаще всего забываются, но на этот раз доброта матери не пропала даром, и в предстоящие нам трудные дни ей доведется оценить признательность Лидии.


Примирение моих родителей к тому времени стало свершившимся фактом, и отец вернулся в Матово. Однако по понятным причинам он не хотел заниматься делами Прони, и матери пришлось самой, вместе с управляющим, приводить в порядок хозяйство в имении. Это вынудило ее отложить наш отъезд в Петроград. Чтобы я не отвыкла от регулярных занятий, она решила отдать меня в ближайшую сельскую школу.

Каждый день кто-нибудь из военнопленных отвозил меня на розвальнях в Дудкино, с собою мне вручался завтрак, и в полдень я делила его с моими товарищами, крестьянскими ребятишками. Я оставалась в школе до четырех часов. На перемене мы высыпали на единственную деревенскую улицу, на свежий воздух, попахивающий дымком из печей.

Обламывая ледяные сталактиты, мы сосали их, как леденцы, и ставили интересный эксперимент: по очереди лизали железную перекладину на двери амбара. Всего одна секунда — и язык щипало, как от ожога, а зрители покатывались со смеху… Сидя у колодца, мы грызем яблоки, качаемся на доске, перекинутой через поваленное бревно, — и перемена подходит к концу. Учительница, дочь пронинского священника, появляется на пороге и звонит в звонок, собирая нас, как наседка своих цыплят.

Школа — это самый красивый дом в деревне. Будто луковки на грядке, сидим мы на грубо обструганных скамейках, впереди — наименее знающие, сзади — самые просвещенные. Четырнадцатилетний мальчик сидит рядом с семилетним, и оба учат азбуку. В школе жарко, карандаши скрипят по грифельным доскам; новички, высунув языки от усердия, переписывают: «мама», «тятя»; те, кто ушел вперед, хором читают наизусть: «Зима!.. Крестьянин, торжествуя, на дровнях обновляет путь; его лошадка, снег почуя, плетется рысью, как-нибудь». Конечно же, Пушкин!

За деревянной перегородкой — комната учительницы, где под потолком покачивается керосиновая лампа, которую она зажжет, когда мы разойдемся. Перед низкими оконцами растянулась унылая улица, окаймленная избами. Девушка ходит вдоль скамеек и парт, исправляет ошибки, подсказывает, объясняет; наверное, она с грустью вспоминает о той поре, когда она сама училась в тульском епархиальном училище, и, быть может, мечтает, что в один прекрасный день отец выдаст ее замуж за молодого семинариста (согласно правилам, им полагается жениться до рукоположения), и он увезет ее в другой затерянный уголок бескрайней России. Она терпелива и спокойна, единственная «барышня» в среде крестьян, — а они несут ей то яйца, молоко, сало, то отрез холста в благодарность за то, что она занимается с их детьми. Но она знает: с наступлением первых погожих дней школа опустеет. Опять начнутся полевые работы, и родители, считая образование ненужной роскошью, которая может отбить у детей охоту к тяжкому труду, запретят им продолжать ученье.

А мне так же легко освоиться в дудкинской школе, как в Екатерининском институте, — может быть, даже легче. Я, конечно, опережаю своих школьных товарищей в интеллектуальном развитии, но я не самая умная среди них — и знаю это. Некоторые способнее меня, и все более прилежны. Они приходят в школу по собственному желанию, и кому-то из них стоит большого труда добиться на то родительского позволения. Они никогда не бывали в городе, и им знакомы только эти деревни да поля без конца и края. Перед ними, как когда-то передо мной, открывается дверца в широкий мир. Будут ли они счастливее меня? Их будущее так же неопределенно и чревато опасностями, как и мое.

Мы выехали из Прони в Петроград только во второй половине января. Дмитрий уже там. Ему четырнадцать лет, и он способен путешествовать самостоятельно, не нуждаясь в провожатых. На перроне епифанского вокзала передо мной возникает в ночи тяжелый пыхтящий паровоз — в этом чудовище нет ничего аэродинамического, оно выплевывает пар, алеющий отблесками топки, подобной драконьей пасти, а машинист с почерневшим от угля лицом бросает в нее пищу. Опасаясь, как всегда, морской болезни, я не тороплюсь идти спать в купе, обтянутое красным бархатом, задерживаюсь на площадке: здесь трясет, но это приятнее, чем мягкое укачивание спального вагона. Вытянувшись на кушетке, я стараюсь побороть тошноту, и мятные пастилки одна за другой тают у меня во рту. Поезд проезжает маленькие станции, останавливается на прочих, а на перегонах тянется все тот же пейзаж, плоский и белый, освещенный луной.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Комментарии

    Ничего не найдено.