По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года - Игорь Козлов Страница 30
По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года - Игорь Козлов читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
В ходе шестидневных кровопролитных боев, с 9 (21) по 14 (26) августа, русские и болгарские защитники Шипки покрыли себя неувядаемой славой. Но, как справедливо заметил Куропаткин, эти бои также показали, «к каким подвигам мужества способны турецкие войска» [239]. «Нельзя не удивляться железной энергии Сулеймана и беззаветной храбрости его войск, — писал Газенкампф, — хотя эта фронтальная атака — верх нелепости» [240].
Цена этой «нелепости» была очень большой. По данным Сулеймана-паши, переданным в Константинополь, за первые четыре дня боев потери его армии только убитыми составили 5000 человек, о количестве раненых он умолчал. По данным же Радецкого, за время боев на перевале у Сулеймана «выбыло из строя около 10 000» [241]. А по оценке Херберта, ситуация представлялась просто катастрофической: «турки потеряли 17 000 из 30 000» [242].
Сведения о больших потерях Сулейман-паша передал в столицу 12 (24) августа, когда для защитников Шипкинского перевала опасность быть выбитыми с занимаемых позиций практически миновала. Миновала?.. Стоп! Но ведь это ясно сегодня, с точки зрения осведомленного обозревателя прошлого. А тогда? Думали ли так защитники Шипкинского перевала и их командиры?
К исходу 12 (24) августа в оценке положения дел на Шипке как со стороны русского, так и турецкого командования стала складываться весьма любопытная ситуация. Обе стороны считали, что стоят на пороге самого опасного для себя развития событий.
Русские позиции на Шипке с трех сторон охватывались превосходящими силами противника и простреливались его ружейным и артиллерийским огнем. Более того, турки держали под постоянным прицелом дорогу на Габрово, по которой на перевал прибывало пополнение, осуществлялась доставка боеприпасов, продовольствия, воды, вывоз раненых и убитых. По данным, сообщенным Радецким главнокомандующему, потери защитников перевала с 9 (21) по 14 (26) августа составили убитыми и ранеными: 3500 человек нижних чинов и более 100 офицеров [243]. Потери резко возрастали, когда русские увлекались контратаками, и были весьма незначительны при глухой обороне.
Через четыре дня после начала наступления войск Сулеймана русское командование ожидало уже не столько продолжения его лобовых атак, сколько действий в обход шипкинских позиций при одновременных ударах со стороны войск Османа и Мехмеда-Али. В сообщениях из Лондона, доходивших до штаба армии, даже говорилось, «что русских войск мало, что повторится Седан» [244]. Во многом поэтому Радецкий посменно держал на Шипкинском перевале «только часть войск, а 14 батальонов расположил уступами позади для противодействия обходу и полному охвату» [245]. Помимо этого, штаб армии стал стягивать в район Габрово — Сельви те части, которые ранее предназначались для новой атаки Плевны. Третья попытка выбить Османа-пашу из этого города откладывалась. Как писал Газенкампф, командование русской армии тогда было озабочено решением только одной задачи — как «употребить все усилия, чтобы сбросить Сулеймана с Балкан; а если не удастся, то хоть удержать свои позиции» [246].
Отражением этих настроений и явилась телеграмма Радецкого, направленная главнокомандующему 14 (26) августа. В ней говорилось:
«…без немедленного движения значительных сил, не менее корпуса, в обход Сулеймана положение отряда на Шипке будет становиться все хуже и хуже, несмотря на прибывающие подкрепления, и весьма скоро может сделаться вполне критическим…» [247].
В тот же день, 14 (26) августа, Радецкий написал Шаховскому, что «в Травне очень полезно иметь части, чтобы зайти в тыл Сулейману…» [248]. Иначе, Радецкий был в этом твердо убежден, немедленно скинуть турок с Шипки невозможно.
Так впервые появилась идея перейти на южном фронте в наступление, обходя наседающие на Шипкинский перевал войска Сулеймана-паши.
Как реагировал на эти предложения главнокомандующий? В целом положение дел на Шипке «не представлялось» ему «вполне ясно» [249]. Однако в принципе идея Радецкого явно понравилась великому князю. 15 (27) апреля он шлет ему телеграмму, в которой сообщает, что посылает на Шипку Непокойчицкого с целью принятия решения о необходимых действиях и далее предлагает:
«Не признаете ли полезным призвать немедленно еще другую бригаду 2-ой дивизии из Сельви и атаковать всей 2-й дивизией и болгарским ополчением левый фланг неприятеля через Зелено Древо и в обход. Ожидаю немедленного ответа; если решитесь (курсив мой. — И.К.), то пошлите немедленно в Сельви приказание» [250].
Обратили внимание на стиль… Блеск!.. Впрочем, идем дальше. Еще до получения этой телеграммы Радецкий вновь напомнил великому князю, что «единственная возможность» сбить войска Сулеймана с Шипки — «это выслать сильный корпус в обход по другому проходу» [251]. Однако, как только Радецкий получил извещение о приезде Непокойчицкого и фактическое разрешение главнокомандующего на использование 2-й дивизии и болгарского ополчения для проведения контрудара во фланг Сулейману через Зелено Древо, то его решительный настрой резко сник. Вечером 15 (27) апреля он телеграфировал главнокомандующему:
«Не зная при настоящих обстоятельствах, нужно ли во что бы то ни стало удерживать Шипку, до приезда ген. Непокойчицкого определенного ответа дать не могу (курсив мой. — И.К.), но на всякий случай 2-ю бригаду 2-й дивизии следовало бы направить к Габрово».
Как главнокомандующий обратился — «не признаете ли полезным…», «если решитесь…», так подчиненный и ответил — «не знаю… нужно ли…», «определенного ответа дать не могу…». Но трудно поверить в то, что Радецкий не понимал: Шипку действительно надо удерживать «во что бы то ни стало». Ведь именно об этом еще неделю назад его просил главнокомандующий. К чему тогда такие показные сомнения? Одно объяснение вроде бы напрашивается само собой. Радецкий просто не решился на самостоятельное проведение контрудара во фланг Сулеймана, к тому же еще при свидетелях — со дня на день в расположении его отряда должен был появиться начальник штаба армии. Что же, мотив вполне понятен: вот приедет Непокойчицкий — ему видней, пусть он и решает. Однако есть и другие объяснения.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии