Милорадович - Александр Бондаренко Страница 30

С 6 по 8 (17—19) июня у реки Треббии произошло встречное сражение между союзными и французскими войсками.

«Успех уже решительно склонялся на сторону французов: объединив свои разрозненные до того времени атаки, они захватили австрийскую батарею у дер. Сармато; польская дивизия Домбровского ^[347] появилась у дер. Карамелло, грозя отрезать поколебленным рядам австрийцев путь отступления. В этот момент подоспел Суворов. Одного взгляда, брошенного с холма на поле сражения, было достаточно, чтобы ориентироваться. Два казачьих полка и австрийские драгуны понеслись вправо, против Домбровского: казаки Молчанова и Семерникова влево, на правый фланг неприятеля. Эта лихая атака приостановила наступление французов. Тем временем успели подойти головные батальоны пехоты авангарда» ^[348]. «Домбровский с польским легионом хотел обойти правое крыло наше: Багратион, прежде всех, встретил его штыками; Розенберг, подкрепленный Милорадовичем, атаковал и сломил в линии» ^[349].

На другой день «…сила удара Макдональда ^[350] разбилась о стойкость и искусство сопротивления; к 6 часам пополудни вся линия французов была отброшена обратно за Треббию. Суворов попытался перейти ее следом за противником. Но попытки эти были отбиты артиллерийским и ружейным огнем с того берега. Крайнее утомление войск заставило вновь перенести решение боя на следующий день» ^[351]. 8/19 июня французы отступили, потеряв около 16 тысяч человек, — на десять тысяч больше, чем союзники.

В реляции императору Павлу о сражении при Треббии Суворов писал:

«Отличившихся в делах против неприятеля осмеливаюсь повергнуть в высокомонаршую вашего императорского величества милость… Милорадовича, который, командуя двумя батальонами, атаковал неприятельскую пехоту, опрокинул ее и гнал за реку Треббию, поражая штыками, пленил при двух офицерах до ста рядовых» ^[352].

«За отличие в сражении при Требии [Апшеронский] полк получил "гренадерский марш" ^[353]» ^[354].

«Одиннадцатидневная операция Суворова… является классическим образцом действий по внутренним операционным линиям. И результаты ее соответствовали понесенным армией Суворова трудам: после неудачи Макдональда Средняя и Южная Италия были окончательно потеряны для французов; в Тоскане произошло восстание, великий герцог вновь призван во Флоренцию, во Франции — итальянские события вызвали сильнейшие опасения за пределами самой республики; Макдональд и Моро были отрешены от командования; генералы Виктор, Лапуап ^[355], Монришар ^[356] отданы под суд. Еще недавно второстепенный, итальянский театр приобрел характер решающего» ^[357].

Казалось, исход войны понятен, и не зря Суворов, «…прощаясь с Серюрье [в Милане], сказал, что надеется увидеться с ним в Париже» ^[358]. Такова была и государева точка зрения, которую Александр Васильевич сформулировал следующим образом: «Францию во Франции исправить, так высочайшее намерение» ^[359]. Однако присутствие России в Европе пугало наших союзников во все времена. «Спасение Европы ценою русской крови» их устраивало, но призрак возможного усиления России заставлял поступать даже вопреки своим интересам. Успешное суворовское наступление было фактически остановлено.

«Шесть недель пришлось провести в полном бездействии. Занимаясь ежедневно обучением войск, Суворов тщательно разрабатывал в часы досуга план отложенного им, но отнюдь не отмененного похода на Геную» ^[360].

«Робость Венского кабинета, зависть ко мне, как к чужестранному, интриги частных, двуличных начальников, относящихся прямо в Гофкригсрат, который до сего операциями правил, и безвластие мое в производстве сих прежде доклада на 1000 верстах, принуждают меня Вашего Императорского Величества всеподданнейше просить об отзыве моем, ежели сие не переменится. Я хочу мои кости положить в моем отечестве и молить Бога за моего государя» ^[361], — писал Суворов императору Павлу.

«Вынужденное бездействие Суворова было использовано французами» ^[362], которые в начале августа предприняли наступление через Генуэзские горы. Главнокомандующим армией был 30-летний генерал Жубер ^[363].

«Вместе с Моро и Сен-Сиром ^[364] Жубер выехал на высоту у Нови и тут увидел собственными глазами все расположение многочисленной армии союзников. Прямо перед ним в расстоянии не более двух верст с половиной — стояло до 9500 русских войск: в первой линии — князь Багратион, во второй, позади Поцоло-Формигаро — генерал Милорадович. За этими войсками, еще верстах в шести позади, виднелся лагерь у Ривальты, где осталось до 15 тысяч войска (6100 русских Дерфельдена и 8800 австрийских Меласса). Обратившись влево, к реке Орбе, Жубер увидел две длинные развернутые линии, упиравшиеся правым флангом к реке у Фресонары: тут были уже вместе войска Края и Бельгарда ^[365], составлявшие до 27 тысяч человек.