Интервенция США в Доминиканской республике 1965 года - Николай Платошкин Страница 29

Такое развитие событий лишь придало дополнительный накал предвыборной кампании – ведь намеченных на 16 мая 1930 года президентских выборов никто не отменял. Кандидатом от блока прогрессистов и сторонников Пейнадо в 1924 году («коалиционистов») стал Уренья, не сомневавшийся в своем избрании, тем более что дипломатическая миссия США объявила, что не поддержит правительство во главе с Трухильо. Американцы, видимо, все же извлекли урок из оккупации 1916-1924 годов и не обманывались насчет настроения подавляющего большинства доминиканцев по отношению к США. Кертису было дано строгое указание избегать даже видимости вмешательства Вашингтона в предвыборную кампанию: «…это последнее, чего мы хотим»^[138].

Между тем Трухильо оправдывал самые худшие опасения Кертиса. Он был выдвинут вместе с Уреньей кандидатом в президенты, но 18 марта 1930 года, чтобы не злить американцев, снял свою кандидатуру. Однако его солдаты активно вмешивались в борьбу. Например, обыскали делегацию парламентариев, которые хотели посетить временного президента Уренью, и отобрали оружие у их водителей, хотя у них было разрешение, подписанное самим же президентом.

18 марта 1930 года Кертис провел длительную беседу с Уреньей, и тот честно признался, что «генерал (Трухильо) доминирует над ним» и сделает невозможным честное голосование в армии, а значит, и на выборах в целом. Уренья фактически заклинал Кертиса, чтобы дипмиссия США публично провозгласила неприемлемость для Америки любого правительства Доминиканской республики во главе с Трухильо. Кертис был с ним вполне согласен и изложил свое мнение Вашингтону: «Пока мы не ликвидируем^[139] Трухильо, революция от его имени или против него неизбежна. Президент этого сделать не сможет. Сделает ли государственный департамент заявление по данному вопросу или даст полномочия миссии (в Санто-Доминго) сделать это самостоятельно? Прошу срочного ответа»^[140]. «Срочный ответ» поступил уже на следующий день, 19 марта 1930 года и начинался фразой: «(Государственный) департамент сожалеет, что не может дать вам разрешения на требуемое заявление»^[141]. Отказ аргументировался тем, что США после шести лет оккупации хотят избежать любого вмешательства во внутренние дела Доминиканской республики (!). Госдепартамент, правда, соглашался с мнением Кертиса о нецелесообразности избрания командующего армией президентом (ведь это нарушило бы как раз те принципы, ради которых США формально оккупировали Доминиканскую республику в 1916 году: стремление установить в стране конституционное гражданское правительство). Поэтому Кертису разрешили конфиденциально и в максимально «дружественной манере» побеседовать с Трухильо и дать ему «личный совет» (якобы не связанный с мнением правительства США) не участвовать в выборах.

При этом в депеше госдепартамента Кертису признавалось, что Трухильо вряд ли можно убедить отказаться от власти «личным советом». Поэтому Кертису, если генерал все же станет президентом, рекомендовали поддерживать самые дружественные отношения с ним и его правительством и не мешать его работе. Далее американского посланника ставили в известность, что США намерены признать правительство Трухильо де-юре в случае победы на выборах.

В той же депеше-инструкции содержалось и довольно прозрачное объяснение странной нежности, которую Вашингтон испытывал к генералу-предателю, попирающему демократические свободы и честные выборы. Кертису рекомендовали в разговоре с генералом сослаться на полковника морской пехоты США Ричарда Каттса (находившегося тогда на Гаити), который во времена американской оккупации был офицером-инструктором Трухильо: «(Государственный) департамент знает, что Трухильо консультируется с Каттсом по самым важным вопросам, касающимся его (Трухильо) личного поведения и взглядов… Полковник Каттс может прибыть на автомобиле в течение нескольких часов»^[142].

Таким образом, наивному борцу за высокие идеалы демократии Кертису открытым текстом дали понять из Вашингтона, что Трухильо со времен оккупации является человеком США и трогать его не надо. 21 марта 1930 года Кертис получил дополнение к инструкции от 19 марта: ему опять настойчиво советовали дружить с Трухильо.

Каттс приехал в Санто-Доминго и поговорил с Трухильо, но слухи об этой встрече просочились в прессу и изрядно навредили имиджу командующего доминиканской армии. Между тем к концу апреля 1930 года Уренья ушел в отпуск, так как по закону не мог совмещать пребывание на посту президента с участием в избирательной кампании (он боролся за пост вице-президента). Трухильо стал фактическим хозяином страны и официальным кандидатом правящей партии на пост главы государства.

23 апреля 1930 года доминиканский посланник в Вашингтоне Браче посетил госдепартамент и прямо пожаловался на Кертиса, который вставляет палки в колеса политической карьеры Трухильо. О последнем он отозвался так: «…очень способный человек, хороший организатор, очень умный и интеллигентный, а также честный». «Посланник заметил, что генерал Трухильо горячий друг Соединенных Штатов и особенно хочет наладить тесное сотрудничество с (государственным) департаментом. Он думает, что ради того, чтобы не потерять дружбу госдепартамента, Трухильо даже откажется от поста президента»^[143]. Враче попросил госдепартамент изменить позицию по отношению к Трухильо. Ведь хотя США и не осудили генерала публично, всем в стране широко известно, что госдепартамент выступает против Трухильо как возможного президента Доминиканской республики.

В ответ Враче было заявлено, что «ничего личного» против Трухильо государственный департамент не имеет. Это принципиальная позиция: военные не должны стремиться к высшим должностям в стране. Тогда Враче предложил, чтобы Трухильо баллотировался на пост вице-президента, а не президента. Но доминиканскому визитеру ответили, что США не намерены предлагать его стране конкретных кандидатов на различные выборные должности.

Визит Враче в госдепартамент был не более чем пробным шаром, запущенным Трухильо. Генерал-предатель выяснил, что Вашингтон не будет препятствовать ему в занятии высшего поста в государстве. Сантименты же государственного департамента по поводу участия военных в политической жизни мало интересовали прилежного ученика полковника Каттса.

Итак, презрев мнение Кертиса, Трухильо выдвинул свою кандидатуру на пост президента. Уренья баллотировался вместе с ним как претендент на должность вице-президента. Формально Трухильо выдвинула некая группа политиков, чей суммарный политический вес в стране по оценке временного поверенного в делах США в Доминиканской республике Кэбота равнялся «весу утонувшего персидского котенка»^[144]. Генералу противостоял союз двух самых сильных партий страны – Национальной и Прогрессистской (этот предвыборный блок кратко именовали Альянсом).