Бенджамин Франклин. Биография  - Уолтер Айзексон Страница 28

В автобиографии (где в общей сложности тридцать шесть раз превозносятся добродетели «трудолюбие» и «бережливость»), Франклин написал о своей жене так: «Большое везение, что мне досталась жена, настолько же расположенная к предприимчивости и экономии, как и я сам». Он отдает ей должное и в письме, написанном позже, ближе к концу жизни: «Бережливость — это обогащающая добродетель, добродетель, которую я сам не смог бы заполучить, но мне повезло настолько, что я нашел ее в жене, которая стала для меня счастьем». Франклин считал, что нашел настоящую любовь. Дебора помогала ему в типографии, переплетала памфлеты и покупала материал для изготовления бумаги. По меньшей мере первоначально у них не было слуг, а Франклин каждое утро ел кашу с хлебом и молоком из миски за два пенни.

Годы спустя, после того как противоречивый Франклин приобрел вкус к пышности и роскоши, хотя все еще восхищался экономностью, он с оттенком сухой иронии рассказывал о небольшой оплошности Деборы, показавшей, «как роскошь пробирается в семьи и делает успехи, несмотря ни на какие принципы». Однажды, намереваясь позавтракать, он обнаружил, что чай подан в фарфоровой чашке с серебряной ложкой. Дебора купила их, уплатив «невообразимую сумму» в двадцать три шиллинга. При этом «единственное оправдание, которое она для себя нашла, заключалось в том, что она подумала, будто ее супруг заслуживал серебряную ложку и фарфоровую чашку, как и любой из соседей». Со смесью гордости и пренебрежительности Франклин шутливо вспоминал, как за долгие годы их состояние увеличивалось, и в конце концов они пришли к тому, что дом оказался заполнен фарфором и мебелью стоимостью в несколько сотен фунтов.

Когда молодой Франклин услышал, что его младшая сестра Джейн планирует выйти замуж, он написал ей письмо, в котором выразил свое мнение: хорошая жена должна быть экономной и усердной. Франклин поведал, как у него возникла идея послать ей чайный столик, но практичный ум взял над ним верх. «Рассудив, что хорошая хозяйка дома предпочтет быть не только светской дамой, я решил послать тебе прялку». Как вскоре сформулирует Бедный Ричард в своем альманахе, «много тратится на то, чтобы добыть, / Если женщина из-за чая отказывается прясть и вязать» ^[91].

Бережливость как добродетель стала также одной из любимых тем молодого Франклина-журналиста. В письме Энтони Афтервита, после жалоб на необходимость бежать с невестой без приданого, он перешел к теме насмешек над женой, которая взяла за правило важничать и тратить столько, сколько тратят важные дамы. Вначале она платит за роскошное зеркало, к которому требуется элегантный столик, затем за чайный сервиз, а после — за часы. Столкнувшись с растущими долгами, Энтони решает продать эти вещи, когда жена уедет из города с визитом к родственникам. А чтобы заменить роскошную мебель, покупает прялку и вязальные спицы. Он просит «Пенсильванскую газету» опубликовать письмо для того, чтобы она прочитала его до возвращения и была подготовлена. «Если она сможет приспособиться к новому образу жизни, мы станем, возможно, самой счастливой парой в провинции». А затем, в качестве вознаграждения, он мог бы позволить ей вернуть в дом элегантное зеркало.

Будучи меньшим сексистом, чем большинство современных ему мужчин, Франклин отпускал шпильки и в адрес мужчин. Спустя две недели на письмо Афтервита пришел ответ от одного из созданных Франклином персонажей, Сесилии Сингл. Позволив себе, как это свойственно литературной героине, очаровательную болтливость (так это было с Сайленс Дугуд и Элис Аддертанг), Сингл описывает визит к подруге, чей муж пытался повторить подвиг Афтервита. Завязался бурный спор. «Нет ничего грешного или постыдного в том, чтобы связать парочку чулок», — говорил муж. Она отвечала: «Есть в городе бедные женщины, вот пусть и вяжут». В конечном счете Сингл покинула дом подруги, «зная, что муж с женой склонны ссориться более ожесточенно перед посторонними людьми, чем наедине». Позже она услышала от кого-то, что в результате вязальные принадлежности очутились в камине.

Далее Сингл (точнее, Франклин) журит Франклина за то, что среди опубликованных им рассказов больше тех, которые повествуют о потакающих себе женщинах, а не мужчинах. «Если бы я была склонна к осуждению, могла бы предоставить достаточное количество примеров», — говорит героиня, после чего тут же выдает одним духом длинный список мужчин, которые тратят свое время, играя в пул, кости или шахматы, и покупают роскошную одежду. В конце концов она наносит точный удар по его любви к псевдонимам. «В вашем собственном пальто дыры так велики, что до вас можно добраться; и те, кого глубоко оскорбили публикуемые вами насмешки, обратят внимание не столько на то, кто все это написал, сколько на то, кто напечатал» ^[92].

Более серьезную и традиционалистскую статью Франклин опубликовал спустя четыре недели после женитьбы, назвав ее «Правила и принципы, содействующие супружескому счастью». Начал он с хвалебной песни браку, «самому верному и прочному фундаменту спокойствия и любви». Однако если те, кто женятся, глупы, они зачастую оказываются в «состоянии сильнейшего несчастья и страдания». Он извинился за то, что адресовал свои советы женщинам. Пусть мужчины, по сути, менее совершенны, «я сделал то, что сделал, поскольку полагаю, что дамы больше расположены принять их и внять им».

Среди его правил были такие: избегайте любых мыслей о руководстве супругом, никогда не обманывайте и не расстраивайте его, знайте, что он «мужчина, а не ангел», «каждое утро принимайте решение быть благожелательной и радостной», помните слово «покорность», произнесенное, когда вы давали брачный обет, и обещание «отвергнуть пустое удовольствие делать все по-своему». Сила и счастье женщины, писал Франклин, «не имеет другого основания, кроме как почитание и любовь ее мужа». Таким образом, жене следует «разделять и смягчать его тревоги и с предельным усердием скрывать его слабости». А когда речь заходит о сексуальных отношениях, «пускай нежность супружеской любви выражается с такой любезностью, деликатностью и заботой, чтобы можно было отчетливо и безусловно отличить ее от продажной любви распутницы» ^[93].