"Погибаем, но не сдаемся!" Морские драмы Великой Отечественной - Владимир Шигин Страница 28

Когда все было кончено, настала пора подвести итоги трагедии и разобраться во всем происшедшем. Немного придя в себя, капитан 2-го ранга Негода написал рапорт об итогах операции 5—6 октября, который закончил следую­щими выводами:

«1. Самолеты противника изменили тактику бомбоме­тания. Сейчас избирают одну цель и цепочкой пикируют на корабль.

2. Считаю, что нужно было бы от подъема немецких летчиков отказаться, так как время подъема 15 минут лучше было бы использовать на отрыв.

3. Нужно было бы снять личный состав с подбитого лидера “Харьков” и “Беспощадного”, потопить корабли и на эсминце “Способный” уходить в базу.

4. После потопления эсминца “Беспощадный” и лидера “Харьков” нужно было не подбирать личный состав, а уходить. С наступлением темноты подойти и подобрать бойцов.

5. Для прикрытия кораблей самолеты типа “Бостон”, Пе-2, ДБ-3 не годятся. Они совершенно не мешали пики­ровщикам, а атаковали их после разгрузки бомб.

6. Прикрывающая истребительная авиация действовала нерешительно, пикировщиков в лоб не атаковала.

7. Очень медленно высылались плавсредства для спасения личного состава кораблей.

8. Необходимо на кораблях иметь спасательные сред­ства — резиновые шлюпки.

9. Спасено офицеров — 20 человек, рядового и стар­шинского состава — 100 человек. Погибло ориентировочно 780 человек».

Инженер-адмирал В.Я. Красиков в своей рукописи, посвященной трагедии 6 октября 1943 года, отметил: «Лидер “Харьков”, эсминцы “Беспощадный” и “Способный” погибли в результате больших разрушений, полученных ими от контактных взрывов нескольких авиабомб весом 100—200—250 кг, попавших в жизненно важные отсеки корабля и, как следствие этого, вызвавших потерю запаса плавучести.

Личному составу еще в ходе боя с авиацией удалось частично восстановить боеспособность кораблей, но после­дующие разрывы бомб были для них гибельными. Отсутствие достаточного количества автономных водоотливных средств, аппаратов газовой и электросварки сокращало возможности аварийных постов в борьбе за живучесть.

Самоотверженно, до последней возможности, боролся за живучесть, за боеспособность своих кораблей личный состав БЧ-5 и сделал все от него зависящее, чтобы их сохранить.

Корабли, особенно лидер “Харьков”, показали хорошую остойчивость и большой запас плавучести при затоплении 2—3 смежных отсеков. Преимущества в борьбе за живучесть оставались за кораблями с эшелонным расположением тех­нических средств (проекты “1” и “7 у” — т.е. лидер “Харьков” и эсминец “Способный”).

Неудовлетворительная система донесений (длительность прохождения телеграмм, нечеткость их содержания, пере­бои в донесениях из-за выхода из строя средств связи) не позволила правильно и быстро организовать помощь кораб­лям и направить отряд, предусмотренный организацией аварийно-спасательной службы.

При разработке набега не было предусмотрено повы­шение готовности аварийно-спасательных средств в базах. Поэтому посылаемые с большим запозданием катера могли подобрать лишь часть людей, обнаруженных ими на воде. Несовершенство спасательных средств как на кораблях, так и в базах, ухудшение погоды были причиной гибели мно­гих людей. Спасены в основном, кто умел хорошо плавать, был физически вынослив, не терял самообладания и верил в помощь. Положительное значение сыграло и наличие одежды у плававших в воде (температура воды в то время была 13,5°).

Люди проявили высокие моральные качества, стойкость в бою и, очутившись в воде после гибели корабля, оказывали помощь офицерам, раненым и не умеющим плавать, под­бадривали друг друга. Место гибели героев с трех эсминцев Ш = 44 градуса 15 минут, Д = 36 градусов 00 минут по праву должно быть чтимо как память о советских моряках, стояв­ших насмерть и беспрекословно выполнявших приказ».

А вот как описывает все трагические перипетии 6 октя­бря второй том военно-исторического очерка «Военно-­морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», посвященный боевым действиям Черноморского флота: «Действия отряда кораблей эскадры 5—6 октября были в целом неудовлетворительно обеспечены как при подготовке, так и при пребывании их в море. При разработке и утверждении плана действий кораблей не была учтена возможность активизации авиации противника, бази­ровавшейся на аэродромах Крыма. Надежное прикрытие кораблей с воздуха не было обеспечено, так как Черномор­ский флот достаточного количества самолетов-истребителей дальнего действия не имел, а авиация Северо-Кавказского фронта к решению этой задачи привлечена не была.

Предоставленное кораблям воздушное прикрытие не могло и не решило поставленной задачи из-за своей мало­численности (по 2—3 самолета в каждой прикрывающей смене). Использование в прикрытии самолетов “Бостон”, Пе-2 и ДБ-3 не могло быть эффективным не только по их малочисленности, но и вследствие того, что они уступали вражеским самолетам по своим маневренным качествам. Кроме того, прикрывавшая корабли истребительная авиация действовала недостаточно решительно, не было ни одного примера дерзких, лобовых атак по вражеским самолетам-пикировщикам. Наконец, действия отряда кораблей не были также обеспечены предварительными ударами нашей авиации по вражеским аэродромам, что позволило одним и тем же бомбардировщикам противника беспрепятственно эшелонировать свои удары по кораблям с перезарядкой на аэродромах. В течение дня 6 октября авиация Черноморского флота произвела 115 самолетовылетов на прикрытие кораблей отряда. Самолеты прикры­тия сбили 14 и подбили 2 самолета противника, но задачу прикрытия кораблей не решили из-за большого удаления поврежденных кораблей от аэродромов на Кавказском побережье. Командир отряда кораблей допустил со своей стороны ряд крупных ошибок, явившихся основной при­чиной гибели кораблей. После обнаружения кораблей вра­жеской авиацией он не принял единственно правильного решения на скорейший отход утром 6 октября и не изме­нил при этом сроков возвращения кораблей в связи с изме­нением обстановки. Пример подобного рода уже имел место на Черноморском флоте (возвращение из похода на постановку мин в районе Калиакрии трех эскадренных миноносцев 28 августа 1943 г. в связи с обнаружением их авиацией противника).

Задержавшись с выдавливанием из воды вражеских летчиков, отряд потерял значительное время в условиях отсутствия достаточного истребительного прикрытия. Кроме того, внимание личного состава кораблей было отвлечено на эти действия, а также на построение в походный порядок, после того как экипаж сбитого самолета был принят на борт. После повреждения лидера «Харьков» командиром отряда было принято неверное решение — оставаться на месте всем трем кораблям, вместо немедленного вывода неповрежденных кораблей из опасного, в отношении уда­ров авиации противника, района. Больше того, капитан 2-го ранга Г.П. Негода не выполнил указания командующего флотом, который с получением сообщения о повреждении лидера “Харьков” дал командиру отряда телеграмму о сня­тии личного состава и затоплении поврежденного лидера, а также о быстрейшем отходе в базу остальных кораблей. Эта телеграмма своевременно была доложена капитану 2-го ранга Г.П. Негоде.