Чапаев - Павел Аптекарь Страница 27

В тот же день Чапаев отправляет очередную филиппику в Саратов: «Тов. Хвесин, я буду жаловаться на вас Центральному Исполнительному Комитету… до сего времени у меня одна машина и то негодная. Вы приказ мне даете и требуете его выполнить, но пешком по всему фронту я ходить не могу, верхом мне ездить невозможно. Как вам известно, у меня вышиблена рука и порваны жилы, управлять лошадью не могу, а полки стоят очень далеко и во время действий мне необходимо как командиру быть при них. Поэтому прошу выслать мне для дивизии и для дела революции один мотоциклет с коляской, 2 легковых автомобиля, 4 грузовика для подвозки снабжения. За невысылку таковых я обязан сложить с себя обязанности».

Недовольный медленным выполнением его требований начдив, минуя правила воинской субординации, 8 октября направляет через голову командарма и командующего фронтом рапорт председателю РВСР: «Доношу до вашего сведения: я выбился из сил, мне командарм 4-й не дает развития на фронте, без чего я жить не могу. Желаю воевать или отстать. Вы назначили меня начальником дивизии, но вместо дивизии дали растрепанную бригаду, в которой всего 1000 штыков. Самостоятельным полком можно назвать только один. Хотел пополнить и сделать полные полки и поспешить взять г. Уральск, в чем моя задача, но пополнений мне не дают. Ко мне со всех сторон идут добровольцы, которые хотят умереть со мной вместе за Советскую власть и очистить страну от бандитов. Но винтовок мне не дают, шинелей нет, люди раздеты…

В настоящий момент стою на казацкой границе. Имею 600 человек невооруженных, которые с палками стоят в рядах вверенной мне дивизии. До сего времени нет еще ни одного автомобиля. Пулеметов во вновь сформированном полку всего один, в Балашовском полку — 9. Словом, во всем мне задержка — хлеб, снаряды подвозить не на чем. Казаки в Уральске имеют бронированный автомобиль, который курсирует на моем участке. У меня такового не имеется (курсив наш. — П. А.), в чем прошу вашего содействия дать мне возможность исполнить обещанное мною вам слово, во что бы то ни стало в скором будущем взять Уральск, для чего требуется техническое вооружение». Аналогичный по содержанию доклад Чапаев в тот же день отправил и главкому Иоакиму Вацетису.

Острый недостаток снабжения всем необходимым — от боеприпасов и обмундирования до хлеба и соли — был типичен для Красной армии периода Гражданской войны. Даже ударные полки и дивизии, находившиеся на лучшем счету высшего командования, были вынуждены терпеть скудный паек и слабое снабжение боеприпасами, если оказывались далеко от станций снабжения и в бедных продовольствием местностях. То, что Совнарком создал весной 1919 года Чрезвычайную комиссию по заготовке лаптей для нужд армии, ярко отражает тяжелейший кризис в снабжении Красной армии самым необходимым.

8 октября, на следующий день после взятия Самары Красной армией, в командование Восточным фронтом вступил бывший полковник Сергей Каменев (будущий главком в 1919–1921 годах), который изменил задачи 4-й армии и Николаевской дивизии. Теперь взятие Уральска объявлялось главной задачей дивизии и других правофланговых частей армии.

12 октября отряд Чапаева возобновил наступление, но очень скоро встретил упорное сопротивление казаков, в том числе переброшенных на помощь уральцам оренбуржских полков. Чапаев сообщал:

«Противник наступал на с. Таловый при 20 пулеметах и 8 орудиях трехдюймовых и одном взводе мортир. Численность противника 5 полков…

В настоящее время идет сильный артиллерийский бой. Атаки противника отбиты пулеметным и оружейным огнем. Противник подходил на расстояние 400 шагов. После отбитой нами атаки противник озлобленно начал штурмовать наши позиции артиллерийским огнем. Ввиду перевеса больших сил противника против моего отряда и благодаря большим разъездам никакой возможности не представляется направлять в полки транспорт. На каждом шагу казаки налетают на наши обозы, для чего (вероятно, для доставки боеприпасов и продовольствия действующим частям. — П. А.) необходимо организовать этапные пункты, для чего требуются солдаты. Прошу дать распоряжение штабу 4 армии выслать из г. Николаевска мобилизованных солдат 800 человек. За невысылкой таковых я вынужден буду отступить со своим отрядом… Ввиду невозможности доставки хлеба и снарядов, которые без прикрытия доставлять невозможно, отнимать прикрытие от полков тоже не представляется возможным. Противник и так превышает численностью в два раза. Еще прошу прислать один взвод тяжелой батареи и бронированный автомобиль…»

В последующие дни ситуация на участке Николаевской дивизии обострилась. Вечером 15 октября казачьи части обрушились на Балашовский полк и оттеснили его на позиции, которые простреливались с флангов. С утра Гарибальдийский кавполк пытался вернуть утраченные позиции, но был контратакован противником и опрокинут. Один из участников тех боев со стороны уральцев писал:

«Красные, увлеченные отступлением 10-го Уральского полка… втянулись в наше расположение… и с флангов пошли в атаку наши конные полки. 13-й полк оренбуржцев, врубаясь с правого фланга, взял 7 пулеметов, орудие и многих порубил. На левом же фланге пошли в атаку 8-й и 3-й Уральские полки. Красные начали бросать винтовки, но в это время по ним сзади открыли огонь из пулеметов их коммунистические части. Уже готовые сдаться красные, гонимые пулеметными пулями, отбили первую атаку. Их цепи были усилены резервными коммунистическими полками, но атака была повторена с новой силой, причем 1-я сотня 3-го Учебного полка вышла во фланг цепям. Красные оказали упорное сопротивление, но все же полки дошли до рубки. Результатом этой атаки было взятие двух орудий, нескольких пулеметов и изрублено было около 400 человек. Но все же села Таловое мы в этот день взять не смогли».

Белым действительно удалось вывезти два захваченных орудия и пулеметы. Можно сказать, что белый офицер признает выдающиеся военные способности и личное мужество нашего героя. «Резервными коммунистическими полками» были учебная команда и стрелковая рота, которые во главе с Чапаевым контратаковали белых и заставили их оставить позиции. Личное присутствие начдива магически действовало на красноармейцев, командиров взводов, рот и батальонов, которые считали позором отступление в присутствии своего бесстрашного начальника.

Обеспокоенность начдива сложившимся положением заставляла его идти на неожиданные шаги, далеко не всегда совместимые с воинской дисциплиной. Он созвал общее собрание командного и политического состава дивизии, участники которого подвергли резкой критике действия штаба армии за невнимание к нуждам дивизии: «Штаб 4-й армии, уклоняясь от выполнения наших требований, тем самым бросает отряд на верную гибель, что, принимая во внимание стратегическое положение отряда, считаем недопустимым. Просим еще раз безотлагательно выполнить все требования начальника дивизии тов. Чепаева… ибо отсутствие всего необходимого и обещанного уже не раз… убийственно действует на психологию солдат…» 16 октября Чапаев при поддержке комсостава дивизии снова обращается непосредственно к Троцкому, указывая на неправильное, по его мнению, сосредоточение Вольской дивизии в районе села Большая Глушица, где противник отсутствовал. Внучка героя Евгения Чапаева увидела в этом элементы античапаевского заговора штаба армии. Недовольство Чапаева бездействием армейского резерва при превосходящих силах противника оправдано лишь отчасти. Чапаев не мог знать, что штаб армии сосредоточивал Вольскую дивизию согласно директиве главкома для дальнейшей отправки на Южный фронт, под Царицын, где в тот момент создалась критическая ситуация: донские казаки ворвались в пригороды одного из крупнейших промышленных центров Поволжья. Кроме перерыва сообщения по Волге потеря Царицына грозила также прекращением производства на одном из крупнейших артиллерийских заводов России. Заметим, впрочем, что Вольская дивизии проявила себя на новом театре военных действий не блестяще: в одном из боев два ее полка перебили командиров и перешли на сторону противника. Отсутствие информации не препятствовало резким выводам начдива: «Замечаю цель штаба 4-й армии отдать дивизию на съедение вместе со мной. По пяти атак в день отбивали, часть орудий подбито, две роты отданы в плен, положение пока восстановлено благодаря моему личному участвованию в цепи. Потери громадные — две роты забраны в плен, много убитых и раненых. Вся сила противника обрушена на мой отряд».