Мария Антуанетта. Королева бриллиантов - Элен Баррингтон Страница 27

Наконец маг, устав пытать кардинала, откинулся на спинку стула.

— Я никогда никого ни о чём не спрашиваю, друг мой. Мне это не требуется, ибо высшие духи мне всегда повинуются. Но если открываются зримые перспективы благосклонной судьбы, то необходимо не раз посоветоваться по этому поводу с Высшими мистическими хранителями тайн на небесах, там, где сама Высшая Мудрость открывает свою главную книгу. Из неё мне стало ясно, что кое-какие королевские особы тесно связаны с вашей судьбой. Здесь требуется великое искусство. Будьте осторожны, прошу вас!

— Были ли у вас ещё откровения? — спросил кардинал, весь дрожа от возбуждения.

Ему стало не по себе от мысли, что добиться расположения к нему Марии-Антуанетты могут помочь другие люди или даже духи. Как сейчас не хватало рядом Жанны, которая могла быстро дать ему точный, нужный совет.

— Друг мой. Нельзя ни в коем случае поторапливать Вечную Мудрость, но что касается королевских особ...

От внимательного взгляда Калиостро ничто не могло ускользнуть. Он заметил, как задёргались уголки губ кардинала, и ему сразу всё стало понятно. Женщина... корона... эти слова ему подсказала Жанна де Ламотт-Валуа. Но ведь все в Париже наперебой утверждали, что королева ненавидит кардинала. Может, с помощью, дворцовых интриг кто-то хочет вернуть ему расположение королевы? Если такое произойдёт и де Роган вновь окажется на коне, то это пойдёт ему, Калиостро, на пользу. Такой исход нужно только ускорить с помощью мудрости духов и его собственной.

— Нет, нет, пока у меня не было никаких новых откровений, но я просто обязан сообщить своему другу, что видел большое чёрное облако. Оно постепенно рассеивалось, и на моего любезного друга потоком полились почести и любовь. Да будет так! Кстати, вчера я слышал о новой, восходящей звезде при дворе, о некоем графе де Ферзене. Он, кажется, швед. Говорят, в большом фаворе у королевы. Вы что-нибудь знаете о нём?

— Только то, что он на самом деле в большом фаворе как у королевы, так и у короля, — ответил, вспыхнув, де Роган. — Но в этом нет ничего подозрительного, смею вас заверить. И это не помешало бы...

Он осёкся, и заминка не осталась незамеченной Калиостро. Итак, он был прав в своих догадках. Кардинал надеется стать фаворитом королевы, её любовником. На его наживку клюнули, он теперь сам убедился в этом. Боже, какая колоссальная глупость! Как и все в Париже, «Великий кофта» слышал скандальные сплетни о супружеской неверности королевы. Но Калиостро был прозорливым чело! веком и не мог верить всем этим сплетням. Не в её духе стать лёгкой добычей страсти или любви. Он был в этом убеждён. Но если кто-то добивался её расположения и дружбы, то такое было вполне возможно. Капризам женщины нет предела, будь она 17 королевой или простолюдинкой.

Он мягко улыбнулся и дунул на свою ладонь, словно хотел сдуть с неё де Ферзена, как пылинку. Нужно всё обдумать наедине.

— В этом, конечно, ничего нет, вы правы, — сказал Калиостро, — но по звёздам я кое-что вижу. Они предсказывают ему кровавую смерть где-то на севере.

Де Роган улыбнулся. Такое предсказание было ему по душе.

— Такой исход — то что нужно для этого надменного щенка, — в сердцах бросил он...

А в это время в Версале в своих покоях сидела ничего не подозревающая королева и читала комедию Бомарше «Женитьба Фигаро». Затем она принялась за «Севильского цирюльника». Пьеса вызывали у неё странные чувства. В них она видела беспощадные нападки на двор и французскую аристократию. Королева будто слышала злобные насмешки и оскорбления парижан, которых к этому ещё больше поощряло язвительное остроумие автора.