Тайны египетской экспедиции Наполеона - Андрей Иванов Страница 26

Когда армия узнала о плане кампании, поднялся ропот, и опять возник заговор. Дело дошло до настоящего мятежа («Неслыханно, чтобы в самое жаркое время года войска заставляли идти в безводные пустыни, подвергая их, при отсутствии тени, воздействию лучей тропического солнца»).

Солдаты 9-й линейной полубригады, которая должна была двигаться впереди, возмущались больше других. Бонапарт обошелся с ними просто. Он приказал полубригаде вернуться в Каир, заявив со всей суровостью: «Солдаты девятой, я в вас не нуждаюсь». Бунтовщики пошли на попятную и стали упрашивать командование включить их в состав экспедиции.

Сообщая о подготовке завоевания Верхнего Египта, Наполеон выделяет инициативу академиков: «Ряд ученых и художников пожелали следовать за Дезе. Исполнение их просьб было сопряжено с двойным неудобством: пришлось бы подвергнуть опасностям войны ценных людей и замедлить ход военных действий. Один только Денон получил разрешение последовать в качестве добровольца за главной квартирой дивизии».

«Впервые со времени крушения Римской империи представители цивилизованной нации, заботящиеся о развитии науки и искусств, намерены посетить, измерить и произвести раскопки в величественных развалинах, которые столько веков занимают ученый мир».

К сентябрю оправившийся от шока Мурад-бей располагал значительной сухопутной армией и речной флотилией. Он получал английские субсидии. Ему помогали примирившийся с ним старец Хасан-бей и Эльфи-бей.

Фивы, Коптос, Филэ – сердце молодого генерала трепетало при упоминании названий древних городов. Ему понадобятся долгих пять месяцев (с сентября 1798 года по январь 1799-го), чтобы покорить Верхний Египет. Еще пять месяцев уйдут на подавление восстаний.

С ним генералы Фриан, Бельяр, заместитель командира флотилии Донзело, артиллерийский полковник Ла-Турнери.

Дезе разгромил коварного врага у Седимана, налаживал управление и посылал в Каир суда с рожью, овощами и фуражом, получая взамен боеприпасы и обмундирование.

У него было много больных воспалением глаз, он направлял их в госпиталя. Однажды напали всадники, но храбрый генерал Робэн мобилизовал больных и дал отпор потерявшим бдительность и предавшимся грабежу противникам.

Получив подкрепление под началом Даву, Дезе пошел в прекрасную землю, покрытую апельсиновыми деревьями.

Асьют, Гиза, Минья, Мелауи-аль-Ариш, развалины Гермополиса. Даву усмиряет повстанцев, а Денон рисует развалины.

Мурад-бей бежит, но вскоре получает подкрепление: 2 000 шерифов из Аравии. Он воспрянул духом – теперь у него есть и пехота, и кавалерия! Каждый из шерифов вооружен карабином, парой пистолетов и копьем. Все они считают себя потомками племени пророка и носят зеленые тюрбаны. Этих свирепых воинов обуревала жажда крови и грабежа. Еще две тысячи головорезов собрались в Ямбо, где ожидали судов для переправы через Красное море.

Имея 13—14 тысяч бойцов против пяти тысяч у Дезе, Мурад-бей дал решающее сражение на высоте Самхуда.

Это случилось 22 января 1799 года. Блистательный Дезе построил свой отряд в три каре (два пехотных и одно кавалерийское, поставленное в центре). Пехота и кавалерия мусульман построилась асимметрично.

Исход боя решило превосходство французской пехоты и наличие артиллерии. Полковник Рапп с ротой стрелков и полусотней кавалеристов показал героический пример, опрокинув в овраг тысячу шерифов.

– К чему рассуждать, – воскликнул старый Хасан-бей, впервые столкнувшийся с европейцами, – у кого смелое сердце, тот пусть следует за мной!

Через несколько минут он понял, что одной храбрости мало – французские ядра косят его людей, как колосья.

Вскоре мамелюки и шерифы, преследуемые кавалерией Даву, бежали без оглядки. Обезумевший от ярости Мурад-бей отрубил голову шейх-аль-беледу Фаршута, последнему правителю знаменитого рода князя Хаммана. Когда французы прибыли к этому месту, они сочли своим долгом оказать посмертные почести человеку, обожаемому местными жителями.

Мамелюки бесчинствовали. Возмущенные жители выдавали их французам.

Чем дальше, тем уже становилась нильская долина, а судоходство все труднее.

Французы проходят через Идфу (в древности Аполлинополис Великий) и мимо развалин большого храма, стоящего над рекой. Дезе дает Денону только один час для осмотра этих руин – он спешит настичь врага. Денон все понимает, но не может скрыть отчаянья – такое можно увидеть только раз в жизни!

Солдаты с трудом передвигались по сланцевым холмам. Теперь идут по следам древнеримского шоссе, остатки которого едва заметны, и ночуют в деревне Бибан – напротив чудного острова того же названия.

2 февраля 1799 года. Дезе достиг Асуана, острова цветов «Элефантина» и легендарного острова Филэ, где могила Осириса, место паломничества.

Прекрасна Элефантина, стоящая против нильского водопада. Отсюда Денон и солдаты Дезе видели ущелье, в котором ревела скованная им река. Вырвавшись из ущелья, воды ударялись об остров, разделяясь на два рукава.

Остров Филэ полон памятников. Там никогда не было городов, его почва не обрабатывалась. Древняя стена ограждает это пространство, образующее треугольник, двумя сторонами которого является Нил.

Как далеко они зашли! Неужели друг Бонапарта потеряется в чужой земле, запутается среди нильских рукавов и протоков, попадет в ловушку и сгинет, как брат святого короля?

Где прячется Мурад-бей? Откуда ждать нового удара?

Вперед! Генерал Бельяр захватил 150 судов – остаток флотилии мамелюков. Местные жители воспользовались моментом, ограбили суда и скрылись на острове Филэ, считая его неприступным.

Но не для тех, кто брал итальянские крепости и Мальту! Солдаты Бельяра высадились на острове и нашли награбленное имущество. Потрясенные, стояли они у развалин памятников.

Арабы называли Филэ «Анас-эль-Вогуд», то есть «блаженство (царя) Вогуда». Храмы, пилоны и колоннады острова, имеющие вид сказочного замка, отражались в спокойных и тихих нильских водах.

Между тем, деморализованный Мурад-бей укрылся в Большом оазисе, Эльфи-бей – в Малом; множество мамелюков рассеялось, переодевшись в крестьян. Но Хасан-бей и шерифы продолжали вылазки и неожиданно атаковали французскую флотилию в Баруле. Здесь Восточная армия потерпела ощутимое поражение, самое крупное за всю египетскую кампанию. Погибли 500 человек, в том числе 300 больных и слабосильных, находившихся на флотилии. Суда были захвачены.

Бельяр настиг торжествующих победителей, несших головы французов на пиках, у высоты Коптоса. Сражаясь в соотношении «один против шестерых» и имея лишь одну пушку, он разгромил Хасан-бея с мамелюками и аравийского вождя шерифов Хасана из Ямбо.

Напрасно последний витийствовал о том, что пробил час гибели французов. Он взлетел на воздух, защищая начиненный порохом замок.

Легендарный подвиг совершил капитан Рено. Имея двести пехотинцев против восьми сотен врагов, он, не дрогнув, выстроил каре (схема, применявшаяся в разных вариациях, – незабываемый вклад Наполеона в тактику) и сказал: