Калиостро - Елена Морозова Страница 26

С другой стороны, модный рационализм порождал моду на тайны и, соответственно, моду на масонство: масонское посвящение с его сложным ритуалом само по себе погружало в атмосферу таинственности. Масонство покоилось на фундаменте, в основание которого легла легенда о Хираме (Адонираме), строителе (архитекторе) иерусалимского храма Соломона. Хирам, руководивший работами по постройке храма, желая избежать путаницы при выдаче жалованья, поделил всех рабочих на три разряда: учеников, подмастерьев и мастеров. Для каждого разряда существовали свои тайные знаки, рукопожатия и слова. Однажды трое подмастерьев решили узнать у Хирама слово мастера, но Хирам отказался им его сообщить, и тогда они решили убить его. Чтобы осуществить свой замысел, они спрятались в храме, каждый у своей двери, и, когда Хирам вошел в храм, один нанес ему удар линейкой, другой — наугольником, а третий — колотушкой. Закопав тело мастера на горе Ливанской, убийцы воткнули над его могилой ветку акации. Через семь дней девять мастеров, посланных Соломоном на поиски Хирама, отыскали его тело. Когда мастера разрыли могилу, на которой выросла акация, они воскликнули: «Макбенак!» — что означало: «Плоть уже покинула кости». С тех пор было условлено, что слово это станет новым тайным словом мастеров, ибо прежнее слово было утеряно. Согласно одной из версий, подмастерья, испугавшись расплаты, сами лишили себя жизни; согласно другой — убийцы Хирама скрылись, а посвященные поклялись отомстить за его смерть. Легенда о гибели Хирама нашла отражение в обряде посвящения в степень мастера, происходившем в помещении, обитом черным крепом с вышитыми на нем белыми скелетами, посреди которого стоял черный гроб, освещенный потайными фонарями из человеческих черепов.

Несмотря на торжественную теафальность масонских обрядов, многие, особенно те, кто жаждал тайной мудрости и тайных знаний, стали требовать усложнения ритуалов и, как следствие, увеличения степеней посвящений. Своеобразную основу для усиления мистической стороны масонского учения заложил кавалер Рамсей: в речи, произнесенной в 1737 году, он соединил масонскую легенду с легендой о тамплиерах, расширив, таким образом, фундамент масонской истории и создав целую шкалу масонских тамплиерских градусов. А от тамплиеров, иначе храмовников (temple по-французски храм), рукой подать до храма Соломона, который также присутствовал в тамплиерской легенде, где основательно переплелись вымысел и история, причем скромная история довольно быстро отошла на второй план, уступив дорогу величественной легенде. Официально тамплиеры именовали себя «бедными рыцарями Христа и Соломонова храма»: вступая в орден, рыцарь давал обет бедности, а его имущество отходило ордену; в отвоеванном Иерусалиме тамплиерам отвели место поблизости от храма Соломона. Основатели ордена, девять рыцарей во главе с Гугоде Пейном, решив выступить на борьбу с неверными, приняли монашеский обет. Созданный в 1119 году орден стал одним из ударных отрядов крестоносцев на Востоке. Рыцари-храмовники подчинялись только своему гроссмейстеру, а он, в свою очередь, самому папе. Выведенный из-под юрисдикции и светских, и местных церковных властей, орден не облагался ни налогами, ни податями, а потому скоро сосредоточил в своих руках огромные богатства. Когда Иерусалимское королевство окончательно захватили неверные и основная задача ордена — охрана паломников и владений крестоносцев в Святой земле — отпала сама собой, орден как военная организация остался не у дел. Тогда тамплиеры сосредоточили свою деятельность в экономической, прежде всего в финансовой, сфере. Став крупнейшими банкирами Европы, тамплиеры, по мнению ряда историков, изобрели банковские чеки. Они активно финансировали строительство храмов, а следовательно, имели дело с каменщиками и архитекторами, хранителями масонской мудрости. Легенда гласит, что, пребывая в храме Соломоновом, рыцари проникли в тайны древних каменщиков, но не в практические секреты ремесла, а в их тайную веру, идущую из глубины тех времен, когда человек был чист и светел и еще не ступил на стезю греха. Большая часть тамплиерских командорств находилась во Франции, и король Филипп IV Красивый, усмотрев во все возраставшем могуществе ордена угрозу собственной власти, начал гонения на храмовников, обвинив их в ереси, идолопоклонстве и тайных богопротивных оргиях. В результате орден был распущен, несколько десятков или даже сотен тамплиеров погибли на кострах инквизиции, а последний гроссмейстер ордена Жак де Молэ был сожжен в Париже в 1314 году. Перед смертью он отрекся от сделанных под пыткой признаний, проклял своих мучителей и призвал на скорый Божий суд папу Климента V и короля Франции. И Божий суд решил дело в пользу оболганных тамплиеров: папа скончался через две недели, а Филипп IV через полгода. Но проклятие Жака де Молэ продолжало преследовать королей Франции: все три сменившие друг друга правящие династии — Капетингов, Валуа и Бурбонов — прервались в результате насильственных смертей. Говорят, когда под ножом гильотины пала голова Людовика XVI, кто-то воскликнул: «Свершилось проклятие тамплиеров!» Градусы шотландского масонства, высший (30-й, а по некоторым источникам — 24-й) из которых именуется рыцарь Кадош, символически воспроизводят историю тамплиеров и смерть на костре магистра Жака де Молэ.

В этой системе место Хирама занял Жак де Молэ, убийц Хирама — король Филипп Красивый, олицетворявший политическую тиранию, папа Климент V, олицетворявший тиранию духовную, и палачи, казнившие тамплиеров. Утраченным же словом стало слово «свобода». Смешение Соломонова храма, рыцарей-храмовников, построения храма всемирного человеческого счастья, загадочных ритуалов и таинств, суть которых понимали лишь мастера, породило смятение умов и предоставило повод амбициозным личностям и шарлатанам устраивать новые ложи, увеличивать количество градусов (степеней посвящения, число которых может доходить до 90 и 95) и придумывать новые системы масонства.

Стремительно обраставшее преданиями, возводившими истоки масонства едва ли ни к временам Сотворения мира, вольное каменщичество становилось конкурентом Церкви, и Рим забеспокоился. Однако первыми — в 1735 году — осудили масонов голландцы. Булла (In eminenti…) папы Климента XII, обвинявшая вольных каменщиков в притворстве, ереси и извращениях, появилась 26 апреля 1738 года; на ее основании виновным в принадлежности к секте грозило отлучение. Менее чем через год, 14 января 1739 года, был издан специальный эдикт, согласно которому каждому истинному католику в папских владениях вменялось в обязанность доносить как на членов секты франкмасонов, так и на тех, кто высказывал желание вступить в нее. Повинных в недоносительстве ждала смертная казнь. Преемник Климента XII, Бенедикт XIV, в булле от 15 июня 1751 года (Próvidas Romanorum Pontiftcum…) возобновил запреты предшественника и подчеркнул печальные последствия, ожидающие примкнувших к богомерзкой секте. В том, что масоны угрожают католической религии, папа не сомневался. Ибо масонам предписано строго хранить тайну, а преступления всегда совершаются втайне: честные поступки никто не станет скрывать. Во Франции буллу зарегистрировать отказались; в германских землях в масоны вступали сами государи, а вот в Испании немало масонов поплатились жизнью за участие в ложах. В Риме ответом на папскую буллу стали едкие памфлеты шевалье де Люси, под именем которого скрывался барон Теодор Анри де Чуди. Вынужденный бежать из Италии, Чуди добрался до России, где ему пришлось заниматься всем понемногу: он был и актером, и личным секретарем фаворита Елизаветы И. И. Шувалова, и воспитателем придворных пажей и даже разоблачил французского шпиона. Когда пришла пора покинуть Россию, он отправился во Францию, где создал устав ордена Пламенеющей звезды, с пятиступенчатой системой посвящения.