Катастрофа на Волге: Мемуары адъютанта Ф. Паулюса - Вильгельм Адам Страница 26

Советские войска сражались за каждую пядь земли. Почти неправдоподобным показалось нам донесение генерала танковых войск фон Виттерсгейма, командира XIV танкового корпуса. Пока его корпус вынужден был драться в окружении, оттуда поступали скудные известия. Теперь же генерал сообщил, что соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда, проявляющего исключительное мужество. Это выражается не только в строительстве оборонительных укреплений и не только в том, что заводы и большие здания превращены в крепости. Население взялось за оружие. На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку или пистолет. Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели.

Генерал фон Виттерсгейм предложил командующему 6-й армии отойти от Волги. Он не верил, что удастся взять этот гигантский город. Паулюс отверг его предложение, так как оно находилось в противоречии с приказом группы армий «Б» и верховного командования. Между обоими генералами возникли серьезные разногласия. Паулюс считал, что генерал, который сомневается в окончательном успехе, не пригоден для того, чтобы командовать в этой сложной обстановке. Он предложил Главному командованию сухопутных сил сместить генерала фон Виттерсгейма и назвал в качестве его преемника генерал-лейтенанта Хубе, который командовал 16-й танковой дивизией. Это предложение было принято.

Уже на следующий день из Генерального штаба сухопутных сил было получено письмо к генералу фон Виттерсгейму в запечатанном конверте. Мне было дано поручение вылететь на «физелер-шторхе» на командный пункт танкового корпуса и передать пакет генералу под расписку.

Виттерсгейм находился вместе со своим начальником штаба в штабном автобусе, который стоял в степи. Я впервые встретился с генералом. Это был высокий стройный человек, сдержанный, прекрасно владеющий собой. В его волосах уже пробивалась седина. Сохраняя самообладание, он взял у меня письмо, уселся в углу машины и вскрыл конверт.

Я занял место у входа, подле начальника штаба. Перед моим вылетом Паулюс рассказал мне, что фон Виттерсгейм и его начштаба держатся одной и той же точки зрения. Что сейчас происходило в душе генерала? Мы не осмеливались оглянуться. Но он сам подошел к нам твердым шагом.

— Вот, Адам, расписка в получении письма.

Он заметил мое смущение и добавил:

— Не всегда приятно быть адъютантом армии.

Видимо, он овладел собой. Его голос не выдавал волнения. Обратившись к своему начальнику штаба, он сказал:

— Вызовите генерала Хубе, пусть он явится ко мне сегодня же.

Когда я, попрощавшись, вышел из штабного автобуса, фон Виттерсгейм крикнул мне вдогонку:

— Передайте привет генералу Паулюсу!

«Физелер-шторх» стоял тут же. Пилот включил мотор, раздался нарастающий гул пропеллера, который вращался все быстрей и быстрей, поднимая пыль и клочья травы. После короткого разбега мы оторвались от земли и полетели обратно к командному пункту армии. Меня обуревали противоречивые чувства и мысли, но все же я был согласен с Паулюсом. Конечно же, он не действовал легкомысленно, когда предложил отстранить фон Виттерсгейма. Ведь Виттерсгейм сомневался в успехе. Подобная точка зрения была для Паулюса неприемлема, так как он считал, что обеим наступающим армиям удастся овладеть Сталинградом.

Но вот мы пересекли Дон. Самолет стал приземляться и подкатил к южной окраине Голубинского, где обосновался новый командный пункт.

Явившись к Паулюсу, я вручил ему расписку Виттерсгейма и передал от него привет.

— Как он принял известие, Адам?

— Генерал молча прочел письмо. Он, как будто ничего не случилось, приказал начальнику штаба вызвать Хубе на командный пункт. Его выдержка произвела на меня большое впечатление. Что ждет в дальнейшем Виттерсгейма, господин генерал?

— Он получит, вероятно, другое назначение. В общем, ведь он способный генерал, ему только здесь изменили нервы. Не могу же я приостановить наступление, потому что первое наступление танкового корпуса на город захлебнулось. С Хубе у нас не будет никаких трудностей. Он смелый и решительный человек, идеальный танковый командир. Впрочем, положение корпуса по-прежнему опасное. LI армейский корпус, который должен был помочь танкистам, наткнулся на сильное сопротивление русских и уже много дней скован. Завтра я еду вместе с генералом фон Зейдлицем в 295-ю пехотную дивизию. Хорошо, если бы и вы присоединились к нам. Эта дивизия понесла чувствительные потери. Надо подумать, как их возместить.