Охотники на шпионов. Контрразведка Российской империи 1903-1914 гг. - Борис Старков Страница 25

Конспиративная связь японской разведки с финнами и радикально настроенными революционерами не сразу стала известна в Петербурге. Заграничная агентура Департамента полиции представляла в это время аппарат российской внешней разведки. Ее руководитель Л. А. Ратаев был, главным образом, сориентирован на работу в оппозиционной правительству среде эмигрантов из числа российских либералов и революционеров. В свою очередь русские военные агенты и их сотрудники занимались добыванием чисто военной информации в странах пребывания. В начале Русско-японской войны их усилия были сосредоточены на выявлении военных заказов Японии в европейских странах. Очевидно, поэтому диверсионная и разведывательно-подрывная деятельность японской разведки определенное время была вне поля зрения российских секретных служб. Заметим также, что Акаси и Зиллиакус были опытными конспираторами и выявить их тайные контакты было не просто.

К этому времени Департаменту полиции стало известно, что в середине марта один из членов Центрального революционного комитета Польской партии социалистов (ППС), Витольд Иодко-Наркевич, представил Акаси план вооруженного восстания в Польше. Заметим, что лидеры ППС еще с самого начала Русско-японской войны выступили с лозунгом поражения России в войне и взяли курс на организацию вооруженного восстания. Одним из его инициаторов был Юзеф Пилсудский. По его инициативе состоялись контакты между эмиссарами партии и японскими разведчиками.

Однако сама идея восстания в русской армии военнослужащих-поляков, разрушение мостов и железнодорожного полотна Транссибирской железнодорожной магистрали показалась фантастической даже такому авантюристу, как Акаси.

Поэтому для продолжения переговоров Пилсудского пригласили в Токио. Поездка полностью финансировалась японским Генеральным штабом. В июле 1904 г. через Лондон, Нью-Йорк и Сан-Франциско делегация ППС во главе с Пилсудским добралась до Токио. В привезенной делегацией памятной записке и проекте о сотрудничестве Пилсудский предложил, чтобы японская разведка финансировала антирусские повстанческие акции Польской партии социалистов, снабжала ее боевиков оружием, сформировала из военнопленных польского происхождения легион для борьбы на дальневосточном фронте. Взамен представители ППС обещали активно мешать проведению мобилизации в Царстве Польском, осуществлять разведку и саботаж и в конечном итоге поднять восстание вместе с другими народами Российской империи.

Эти заманчивые предложения основывались на том, что в Сибири и на Дальнем Востоке Российской империи проживало в это время значительное число этнических поляков. Это были участники польского восстания 1863 г. и их потомки, сосланные на поселение. Однако японцы мало верили в реальность этих планов. Их укрепил в этой убежденности лидер национальных демократов Царства Польского Роман Дмовский, который также находился в это время в Токио. Он доказывал, что локальные выступления нанесут Польше и Японии только вред, ибо к общенациональному восстанию поляки не готовы, а Россия держит на Висле большую армию и может утопить в крови любой бунт. Широкое вмешательство в европейские дела в это время не входило в намерения Японии. Поэтому предложения Пилсудского не были приняты и японская разведка ограничилась финансовой поддержкой ППС.

К этому времени в конце июня 1904 г. по заданию Акаси Зиллиакус установил связи с представителями основных политических оппозиционных партий и кавказскими сепаратистами. Одним из них был грузинский дворянин Георгий Деканози (Деканозов), издатель журнала «Сакартвело». Вокруг этого издания группировались лица, принадлежавшие к Грузинской партии социалистов-федералистов (революционеров), созданной в апреле 1904 г. Другим был представитель армянских националистов граф И. 3. Лорис-Меликов. Он представлял группу, возникшую вокруг газеты «Дрошак» («Знамя») и ставшую ядром политической партии «Дашнакцутюн». Первые два номера «Дрошак» были изданы в подпольной типографии в Тифлисе, а с 1894 по 1920 г. она регулярно издавалась в Женеве. Дашнаки, опираясь на поддержку западных держав, рассчитывали путем вооруженных выступлений и террористических актов добиться сначала создания автономного государства в границах Российской империи, а затем, после присоединения Турецкой Армении, воссоздать Великую Армению. Антироссийские настроения кавказских сепаратистов были хорошо известны Акаси и Зиллиакусу. Поэтому на совещании речь шла об организации беспорядков в России с целью ослабления ее политического влияния и авторитета в европейской политике. Акаси завербовал Деканозова, который стал одним из его самых доверенных и высокооплачиваемых агентов.

После этой акции Зиллиакус отправился в Лондон, где вел переговоры с Н. В. Чайковским о координации антиправительственных действий оппозиционеров, либералов и радикально настроенных революционеров из числа социал-демократов и социалистов-революционеров. Н. В. Чайковский был в это время одной из самых авторитетных фигур в российском демократическом и революционном движении. Потомственный дворянин, он окончил в 1872 г. физико-математический факультет Петербургского университета. В 1869 г. явился создателем народнического кружка, известного как кружок «чайковцев». С 1874 г. находился в эмиграции, проживал в Лондоне и Париже. В 1904 г. Чайковский стал членом партии социалистов-революционеров. С ним одинаково считались российские либералы-оппозиционеры и революционеры-радикалы. Он и организовал встречу Зиллиакуса с лидерами партии эсеров и руководством объединенной Боевой организации.

Она состоялась в августе 1904 г. в Амстердаме. На обеде в присутствии Е. Азефа, Е. К. Брешко-Брешковской, Ф. В. Волконского, И. А. Рубановича, В. М. Чернова, а также представителя Бунда Ц. М. Копельзона Зиллиакус изложил план действий, разработанный вместе с Акаси. Финский политический деятель предложил «срочно созвать конференцию делегатов от всех российских и инородческих революционных и оппозиционных групп». В ходе конференции Зиллиакус считал необходимым «обсудить текст манифеста против войны и выработать план общих совместных действий для понуждения всеми мерами, хотя бы самыми террористическими, прекратить войну. Такими мерами могут быть одновременные в разных местностях вооруженные демонстрации, крестьянские бунты и т. п. Если понадобится оружие, то финляндцы берутся снабдить оружием в каком угодно количестве». Участники обеда в общем согласились с этим планом. Об этом своему руководству подробно докладывал начальник Заграничной агентуры Департамента полиции действительный тайный советник Л. П. Ратаев в августе 1904 г. Информация о действиях руководителя финляндских радикалов, его контактах с Акаси и эсерами, идеях и намерениях поступила от весьма ценного источника Заграничной агентуры Евно Азефа, одного из руководителей объединенной Боевой организации. Она незамедлительно была доложена директору Департамента полиции А. А. Лопухину и министру внутренних дел В. К. Плеве. После этого было принято решение об углубленной агентурной разработке Зиллиакуса и его связей.

Вскоре стало известно, что, закончив переговоры с эсерами, Зиллиакус с рекомендацией Акаси на руках встретился в Лондоне же с представителем японского императорского Генерального штаба Утсономия, а затем повидался с послом Японии в Великобритании Хаяси. Японцы информировали Зиллиакуса, что заместитель начальника японского Генерального штаба официально объявил о материальной поддержке подрывных акций в России и рекомендовал обратить внимание на подготовку диверсий против русской эскадры, которая готовилась к совершению перехода с берегов Балтики на Дальний Восток. На очередной встрече Акаси обещал Зиллиакусу, что готов выплатить ему сумму в 3 тыс. иен «на печатание прокламаций».