Гений войны Рокоссовский - Владимир Дайнес Страница 25

После завершения похода Рокоссовский снова вступил в командование 5-м кавалерийским корпусом. В ходе продвижения в Бессарабию и Северную Буковину выявились серьезные недостатки в подготовке и обучении войск. В своей директиве от 17 июля генерал армии Жуков отмечал: плохую организацию штабами марша и службы регулирования; отсутствие в наземных войсках средств связи с авиацией; неумение осуществлять маскировку при расположении на отдых и вести наблюдение за воздухом; невысокую степень подготовки красноармейцев и конского состава к совершению длительных и, особенно, ночных маршей; слабую организацию артиллерийской разведки; недостаточную отработку взаимодействия танков с пехотой и артиллерией; неудовлетворительную подготовку понтонных и саперных батальонов к организации переправ и наведению мостов; отсутствие должной воинской дисциплины, что привело к большому количеству нарушений порядка и чрезвычайных происшествий. [109]

Под руководством Жукова был разработан комплекс мероприятий, направленный на совершенствование боевой подготовки войск округа. Рокоссовский, претворяя в жизнь эти мероприятия, проводил систематические тренировки подъемов частей по тревоге в целях выработки скорости и оперативности в выполнении боевых задач. В тактической подготовке был сделан упор на отработку наступательного боя с преодолением полосы заграждений и крупных водных преград, оборонительного боя с устройством полосы заграждений. Все задачи по указанию Рокоссовского отрабатывались в трудных условиях лесисто-гористой, болотистой и песчаной местности. Особое внимание уделялось организации противотанковой и противовоздушной обороны. В подготовке штабов и совершенствовании управления войсками за основу берется управление по радио и с помощью самолетов. В октябре Рокоссовский присутствовал на опытном учении 4-го механизированного корпуса, на котором решались задачи по преодолению противотанковых районов, водных преград, нанесению последовательных контрударов для разгрома противника по частям и др.

В декабре 1940 г. в военной карьере Рокоссовского произошел новый поворот – его назначили командиром 9-го механизированного корпуса. Это было полной неожиданностью для Константина Константиновича. «Переход на службу в новый род войск, естественно, вызвал опасение: справлюсь ли с задачами комкора в механизированных войсках? – вспоминал он. – Но воодушевляли оказанное доверие и давний интерес к бронетанковым соединениям, перед которыми открывались богатые перспективы. Все, вместе взятое, придало мне бодрости, и, следуя поговорке, что «не боги горшки обжигают», я со всей энергией принялся за новое дело, понимая, что формировать корпус придется форсированными темпами [110]».

Прежде чем продолжить наше повествование, расскажем о том, как принималось решение о формировании 9-го механизированного корпуса, его составе, предназначении. Это позволит уяснить степень ответственности бывшего кавалериста, ставшего вдруг командиром-танкистом, а также какие задачи ему приходилось решать в последние месяцы перед началом Великой Отечественной войны.

Предложение о формировании в Киевском Особом военном округе 9-го механизированного корпуса содержалось в докладе наркома обороны и начальника Генерального штаба РККА, представленном 14 октября в Политбюро ЦК ВКП(б). Это предложение было одобрено, и 4 ноября нарком обороны подписал директиву о создании этого корпуса в составе 19-й и 20-й танковых и 131-й моторизованной дивизий. Весной 1941 г. корпус получил еще и мотоциклетный полк [111]. Заместителем командира корпуса по политической части был назначен бригадный комиссар Д. Г. Каменев, начальником штаба – генерал-майор технических войск А. Г. Маслов. 20-й танковой дивизией командовал полковник М. Е. Катуков (будущий маршал бронетанковых войск), 19-й танковой дивизией – генерал-майор танковых войск К. А. Семенченко, 131-й моторизованной дивизией – полковник Н. В. Калинин. Управление корпуса, 131-я моторизованная и 35-я танковая дивизии дислоцировались в Новоград-Волынске, 20-я танковая дивизия – в Шепетовке. В марте 1941 г. 19-я танковая дивизия была передана в 22-й механизированный корпус, а в состав 9-го механизированного корпуса вошла 35-я танковая дивизия полковника Н. А. Новикова, сформированная в Новоград-Волынске.

Рокоссовский высоко отзывался о деловых качествах своих помощников. «Мне, как комкору, посчастливилось в том отношении, что ближайшие мои помощники были образованными и самоотверженными людьми. Они умели учить бойцов и командиров тому, что потребуется на войне, – вспоминал Константин Константинович. – Среди них прежде всего хочется выделить начальника штаба тридцатидевятилетнего генерал-майора Алексея Гавриловича Маслова. Он был, как говорилось тогда, «академиком» (то есть окончил академию имени М. В. Фрунзе), штаб корпуса держал хорошо и всецело отдался подготовке нижестоящих штабов, дисциплинируя их работников и приучая к самостоятельности мышления. Мне нравился его стиль – требовательность и чуткость к мысли и инициативе подчиненных, органическая потребность личного общения с войсками. Большую помощь в подготовке корпуса к грядущим испытаниям оказывали мне также заместитель по технической части полковник Внуков и замполит товарищ Каменев [112]».

Времени на то, чтобы полностью завершить комплектование, обучение и слаживание частей корпуса у Рокоссовского практически не было. К июню 1941 г. в корпусе имелось всего 300 танков – меньше, чем было положено танковой дивизии, да и те из учебного парка [113]. В 20-й танковой дивизии насчитывалось лишь 36 танков (30 БТ, 3 ХТ и 3 Т-26), в 35-й танковой дивизии – 142 танка (141 Т-26 и один ХТ), в 131-й моторизованной дивизии – 122 танка (104 БТ, 18 Т-37/38). В корпусе имелось 20 76-мм пушек, 24 152-мм гаубицы, 34 122-мм гаубицы, 48 82-мм минометов, 1027 автомобилей, 114 тракторов и 27 мотоциклов [114]. К этим данным добавим свидетельство Рокоссовского: «К началу войны наш корпус был укомплектован людским составом почти полностью, но не обеспечен основной материальной частью: танками и мототранспортом. Обеспеченность этой техникой не превышала 30 процентов положенного по штату количества. Техника была изношена и для длительных действий непригодна. Проще говоря, корпус как механизированное соединение для боевых действий при таком состоянии был небоеспособным [115]».