Тайны древнего мира - Игорь Можейко Страница 24

За первые две тысячи лет существования Древнего Египта в нем сменилось восемнадцать династий. И каждый раз, оставляя сыну престол, основатель династии, порой невысокого происхождения, в торжественных надписях объявлял, что его потомки будут править Египтом вечно. Но с вечностью дела обстояли неважно.

Пожалуй, вершины своего могущества Египет достиг именно при Восемнадцатой династии. Ее фараонов мы знаем по именам со школьной скамьи, хотя разделяет нас больше трех с половиной тысячелетий. Основал династию правитель города Фивы по имени Яхмос. Он прославился тем, что изгнал из страны гиксосов – азиатских завоевателей, угнетавших Египет полтора столетия. Яхмос собрал ополчение, к которому примкнули десятки тысяч египтян, и преследовал разбитых гиксосов до самой Сирии – несколько недель пути. Когда он вернулся домой, никто не посмел спорить с тем, что он – самый достойный кандидат в фараоны. Яхмос I стал фараоном, а город Фивы он сделал столицей всего Египта.

Многие столетия до Яхмоса египтяне не завоевывали соседних стран и вообще не были воинственным народом. Но фараоны Восемнадцатой династии показали себя могущественными завоевателями. Самым великим из них был Тутмос III. Он правил пятьдесят четыре года и все эти годы провел в боях и походах. Он воевал в Африке с нубийцами и обитателями Сахары, на севере дошел до нынешней Турции. Наконец трон перешел к Аменхотепу III по прозвищу Великолепный. Этот фараон додумался до здравой и полезной окружающим мысли: завоевания ничего не дают, кроме крови и страданий. Жить стоит ради радостей самой жизни, благо его отцы и деды свезли в Фивы несметные богатства.

Была у Аменхотепа любимая жена Тийя. Он уважал ее настолько, что в царских надписях ставил ее имя рядом со своим. Это не значит, что у фараона не было других любимых женщин – все-таки фараон! Для своих дополнительных жен Аменхотеп строил роскошные дворцы. Одна из его жен, принцесса из страны Миттани, держала при себе триста семнадцать придворных.

Но не следует думать, что все в царстве Аменхотепа шло, как ему хотелось. Вокруг Египта усиливались другие государства, которые не сегодня-завтра могли стать опасными. Особенно государства хеттов в нынешней Турции и ассирийцев. Внутри же самого Египта очень укрепились позиции жрецов Амона, верховного бога древних египтян. Они пытались править страной и подчинить себе фараонов. Жрецы накопили богатства не меньшие, чем властители страны. Но что будешь делать, если именно они стояли между фараонами и богами? Только жрецы могли общаться с богами напрямую.

Сохранилась одна надпись, в которой сказано, что Аменхотеп любил кататься с Тийей по озеру в ладье, называемой «Сияние Атона». Атон – это Солнце. Атон не был главным богом, но на севере страны стоял храм, посвященный Солнцу. Его жрецы, видно, находились в плохих отношениях со жрецами Амона. И фараоны в борьбе с одними жрецами могли опираться на других.

И лучшим способом победить слуг бога было объявить богом самого себя. К этому и шел Аменхотеп.

Прошло четыре года правления Аменхотепа, и у него родился сын, которого назвали Аменхатоном. Когда ему исполнился двадцать один год, он женился на прекрасной девушке по имени Нефертити, чье имя, кстати, означало «Прекрасная пришла». Вернее всего, она была сестрой или ближайшей родственницей принца, потому что египетские фараоны всегда старались жениться внутри своей семьи – не очень они доверяли чужим, да и кровь у тех считалась недостаточно благородной. Правда, когда появлялась новая династия, ей снова приходилось начинать борьбу за чистоту крови.

В Египте был обычай: после тридцати лет пребывания на престоле фараон передавал половину власти наследнику, и с тех пор они правили вместе. Во-первых, это была помощь старому отцу, во-вторых, наследник учился управлять империей, которая состояла не только из Египта, но и из многих других стран Ближнего Востока.

И дальше начинаются загадки, которые можно разгадать, если считать, что все последующие события были задуманы вместе отцом и сыном.

Через четыре года жизни вместе с отцом в Фивах наследник вдруг покидает столицу и начинает строить на пустом месте новый город, который он назвал Ахетатон, то есть «Горизонт Атона». И тут же он меняет свое имя на Эхнатон, что означало «Угодный Атону». Представляете, старый отец живет в столице, окруженный жрецами Амона и, в общем, подвластный им, а сын вырывается из-под их контроля. Причем расстояние между Фивами и новым городом – километров триста вниз по Нилу – даже по нынешним меркам довольно значительное.

Затем начинается совсем странное дело. После смерти Аменхотепа Эхнатон совершает революцию – он окончательно порывает с официальной религией, которую уже тысячи лет исповедовали египтяне, и приказывает сбить со всех памятников, стереть со всех фресок имя Амона.

Эхнатон молод и полон сил, ему всего тридцать два года. Нефертити, которая всегда сопровождает его, и того меньше. У них две любимые дочери. Впереди целая жизнь.

Новая столица расцвела буквально в считанные годы. Там были построены роскошные дворцы и храмы Атона, туда энергично переселялась знать. Никому, кроме жреческой оппозиции и некоторых потерявших власть княжеских родов, не хотелось оставаться в обреченном на забвение городе Фивы. Но там осталась мать фараона Тийя.

И тут возникает первая важная загадка.

Кто начал революцию против всесильных жрецов? Кто ее задумал? Сам ли молодой Эхнатон или его жена Нефертити, как считают некоторые ученые, причем, как мы увидим дальше, не без оснований? А может быть, отец и мать Эхнатона?

Если так, почему Тийя не последовала за сыном? Поссорились ли они? Или Тийя прокляла непокорного сына?

Ничего подобного.

Мы достаточно знаем о жизни этой семьи, чтобы с уверенностью сказать: все было куда сложнее.

Мне, например, кажется, что все реформы Эхнатон начинал и так смело проводил, потому что за его спиной стоял мудрый Аменхотеп. И даже в том, что Аменхотеп остался в жреческих Фивах, мне виден мудрый замысел. Фараон не запрещал Амона, не накалял отношений со жрецами. Пока Эхнатон не построил свой город, не окружил себя верными людьми и не создал новую религию Солнца, он, как щит, стоял за спиной молодого соправителя и мог свести на нет заговоры и попытки покушения.

А рядом с Аменхотепом оставалась Тийя, которая после смерти мужа, возможно, стала глазами и ушами Эхнатона в старой столице.